Я вернусь через тысячу лет. Книга 2

Высказывать эти мысли вслух смысла не было. Я чувствовал настроение товарищей и понимал, что никакие доводы не заставят их вернуться. Вертолёт уже шёл над морем. Поздно возвращаться.

— Что мне делать с твоими аккумуляторами? — спросил я у Бруно. — Вернуть при случае?

— Они использованы примерно наполовину, — ответил Бруно. — «Контур» работал четверть часа. Так что, если тебе понадобится, ты можешь их потихоньку использовать. Разъединяются они легко. А когда контейнер опустеет, заберёшь и его.

— Пытался кто-нибудь пробиться на мост? — поинтересовался я. — В суете мне не удалось понять…

— Нет! — Бруно улыбнулся. — На дисплее не было колебаний. Я ж тебе толкую: их обуял страх! А пробиться на мост было бы проявлением смелости. Для них всё случившееся — сверхъестественно. А перед сверхъестественным дикари всегда пасуют. Общее правило!

Можно было, конечно, возразить: правил нет без исключений. Но я устал. И, наверное, Бруно — тоже.

На носилках сопели и храпели пленники. Один из них во сне то ли просил чего-то, то ли звал кого-то: «Зии! Зии!»

Я наблюдал за работой Джима — послезавтра и мне идти через море! — и вдруг спохватился, что не известил пилота о своих планах.

— Джим, ты мог бы по пути завернуть на космодром? Крюк вроде небольшой…

— Конечно! — отозвался Джим. — Даже если был бы и большой.

— Зачем? — удивился Бруно. — Остановишься у меня. Комната тебя ждёт. Мы с Изольдой это давно решили.

— Спасибо, дорогой! — Я погладил его по плечу. — Но мне не комната нужна. Мне просто надо на корабль. Очень!

— Зачем?

— За охотничьим карабином. Для охоты на ломов. Вместе с купами. Зверь крупный, из пистолета не уложишь.

— … А карабины только на корабле, — продолжил Бруно. — Ну, ладно! Возьмёшь карабин — и после Совета прошу ко мне. Можно с карабином…

— Диспетчер! — пробасил в микрофон Джим. — Армен! Слышишь?

— Слышу, — раздалось в динамике.

— Говорит Смит. Поворачиваю на космодром. Оттуда в Город.

— В Городе садись на восьмую, — посоветовал диспетчер.

— Понял, — отозвался Джим.

Вертолёт слегка качнуло вправо. Космодром располагался на узеньком полуострове с восточной стороны материка, южнее Города. Тринадцать лет назад там посадили корабль «Рита-1», на котором прилетели Джим, Омар Кемаль, Натан Ренцел, Теодор Вебер. Потом там же сел корабль «Рита-2», на котором прилетела Сумико. А затем уже наша «Рита-3», на которой прилетели сразу шестьсот ребят — столько же, сколько на двух первых кораблях, вместе взятых.

Тёплый тот полуостров три корабля при посадке сожгли почти полностью. Ещё один корабль там наверняка уместится, взлётную площадку для местных ракет оборудовали, а вот Зону отдыха создавать уже не пришлось. Её создали на полсотни километров севернее, где тепла поменьше. Таков был выбор первых…

Исходили они из того, что если уж и портить космодромом землю, то как можно меньшей площади. Радиоактивную пыль с космодрома на полуострове каждую минуту сдувают в море северные ветры. А космодром в середине материка загрязнил бы вокруг себя громадную территорию. Особенно учитывая последующие корабли…

Для отдыха же в ту далёкую пору, тринадцать лет назад, вполне годился самый южный полуостров материка, спускавшийся почти к северному тропику. Но именно на этот полуостров переплыли вскоре с Восточного материка изгнанные людоедами племена ра и гезов. И тёплый южный полуостров как бы попал за границу.

Даже для испытаний первых роботов-геологов нам пришлось строить там громадное кольцо силовой защиты, чтобы уберечься от ядовитых стрел охотников-ра. И за несколько часов до того, как мы замкнули это кольцо, именно там и погибла бедная моя Бирута.

Ах, лучше не вспоминать всего этого!

33. Ночь любви в звездолёте

Каюта моя была пуста, холодна, и пахла нежилым. Я опустил у двери ранец и увидел на кровати прозрачный пакет со старым своим дорожным костюмом — вычищенным, отглаженным, зачиненным. За полдня до того, как прилетела на Южный полуостров Бирута, я переоделся, оставил пропотевшую одежду в вертолёте и потом забыл про неё. Но роботы не забыли. И вот тот костюм снова ждёт меня. Как ждали дорожные костюмы в гостинице северной Нефти.

Принять душ и переодеться было делом нескольких минут. После этого я вызвал Розиту по корабельной связи.

С минуту вызов был безответным. Сигналы как бы падали в пустоту, и я уж было решил, что Розиты на корабле нет.

Однако тут же и прорезался в динамике заспанный родной контральто:

— Верхова слушает. Кому это я понадобилась среди ночи?

— Любимая, мне.

— Сандро?! Ты на корабле?

— У себя.

— Беги ко мне!

— Бегу!

Я выскочил в коридор и помчался к корме корабля в носках, чтобы не поднимать шума ботинками. Хоть и мало осталось тут народа, но кто-то ведь наверняка спал. Однако до двери Розиты добежать не успел — она тоже бежала ко мне всё в том же цветастом халатике и красных тапочках. И мы остановились посреди полутёмного коридора, и целовались, и гладили друг друга, и насмотреться друг на друга не могли.