Я вернусь через тысячу лет. Книга 3

Устанавливая печь, я обдумывал эти события и печально констатировал, что начинаю постепенно привыкать к отрубленным и проломленным головам, к похищению женщин, к дикому насилию и диким расправам. Не в моих силах и не в силах моих товарищей остановить этот поток жутких событий то на одном материке, то на другом. Разумеется, убийц Марата просили выдать не затем, чтобы уничтожить. Идёт борьба за каждого ра, которого можно как-то воспитать, обучить, и в составе большой сильной группы вернуть в племя. Чтобы изменить его судьбу. Чем быстрее сложится такая группа, чем многочисленнее и образованнее она будет, тем легче станет потом. Получилось же совсем не то, что ожидалось. Как и с пленниками-урумту… Всё-то мы ждём от них в любом конфликте не той реакции, на которую они способны. Ожидаемая реакция получается только когда их гладят по шёрстке.

Но ведь не всегда это возможно!

Вечером меня вызвал диспетчер Армен Оганисян.

— Ты, говорят, готов к приёму вертолёта, — сказал он. — Посылать?

— Посылай.

— Ставь пеленгатор. На том же месте?

— Там же. Когда ставить?

— Через час нажмём кнопку. Всё собрано. Осталось загрузить.

— Придёт уже в темноте.

— Впервой ли? — Армен хмыкнул. — Спи спокойно! Прибытие сообщишь утром. Никуда не денется.

Армен отключился, и тут же радиофон зазуммерил вновь. Я было подумал, что Армен забыл о чём-то предупредить. Однако вызывал на этот раз Омар.

— Тут по тебе одна дама скучает, — сообщил он, — Просила хотя бы показать тебя. Если уж невозможно пощупать…

— Телепередатчик у меня в вертолёте. Добежать?

— Далеко?

— Минут пять-шесть. А что за дама?

— Дая. Марат, оказывается, ей много о тебе рассказывал. Она надеялась увидеть тебя сразу, как прилетит в Город. И очень огорчилась, узнав, что ты за морем.

— Ладно. Бегу. Переводчиком ты будешь?

— Придётся. Беги!

Я прихватил пеленгатор, чтобы потом срезать путь к пойме Кривого ручья и не заходить за ним в палатку. Хорошо бы, конечно, представиться незнакомой женщине побритым… Но на бритьё времени не оставалось.

…Дая была симпатична, даже по европейским понятиям. Нежный овал лица, гладко причёсанные волосы, большие печальные тёмные глаза, полуоткрытые пухлые губы, растерянная, слегка испуганная улыбка.

Она была в мыслеприёмнике, говорила медленно, на своём языке, и Омар, тоже в мыслеприёмнике, переводил:

— Марат сказал мне, что, если будет плохо, я должна прийти к тебе. Вы братья, и ты обо мне позаботишься. Но я вижу, что ты не похож на него.

— Мы действительно братья, — поспешил подтвердить я. И вспомнил: Марат ведь сразу объявил в племени ра, что в Городе осталась его родня. Вот и попал я в эту «родню»… — Мы не похожи, но у нас так бывает. У нас ещё есть старшая сестра. Её зовут Света. Она тоже не похожа на нас обоих. Марат не говорил о ней?

— Он говорил про сестру. — Дая улыбнулась чуть пошире. Видимо, сообщение о сестре обрадовало её. — Но не назвал имя.

— Сейчас я ей сообщу, и она к тебе придёт, — пообещал я. — Она близко от тебя. А я — за морем. Ты знаешь море?

— Знаю! — Дая улыбнулась ещё шире. — По морю я плавала. Я рыбачка.

— Скоро я прилечу, и мы увидимся. А потом ты прилетишь ко мне. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Дая.

— Никуда не уходи! — повторил я. — За тобой придёт Света.

Дая простилась со мной улыбкой, я тут же вызвал маму и объяснил неожиданную ситуацию.

Мама обрадовалась предстоящему увеличению родни. Но поинтересовалась и своей ролью:

— Кем же я должна быть?

— Может, для начала тётей? Вряд ли Марат говорил о маме…

— Вряд ли… — Мама вздохнула. — Ладно, сейчас поищу Свету. Не беспокойся, всё сделаем. Её и так без внимания не оставили бы…

— Ну, одно дело чужие, другое — родня… Родне всегда доверяют больше.

— Откуда это в тебе? — удивилась мама.

— Вникаю в психологию купов. Когда я стал родственником, кое-кто ко мне сильно потеплел.

Мы простились, я натянул на лоб фонарь, выскочил из вертолёта и двинул в пойму Кривого ручья. Быстро темнело. Ручей я переходил в темноте, босиком, и пришлось вновь обуться. Потому что в темноте выползали из нор змеи. В селение они заползали редко: боялись костров и камней. Купы убивали змей сразу, как только замечали, бросая все дела. Град камней обрушивался на любого неосторожного змеёныша. Уйти ему не давали. Да и я потихоньку учил купов вырезать ножом длинные рогатки и прижимать ими змей к земле. Чтобы безопаснее и вернее уничтожить. Рогатки постепенно появлялись возле многих хижин. Поэтому в селении вечером и ночью было почти безопасно. Но в тёмном лесу и на открытом тёмном пространстве змеи были непуганые.

Перейдя ручей и влезая мокрыми ногами в сухие ботинки, я подумал, что пора соорудить тут хоть примитивный мостик из трёх-четырёх обрушенных с обрыва стволов. Рассчитать только надо точно, чтоб упали вершинами на другой берег. Как в селении ту-пу… Неужто не сумею я, при своём-то образовании, соорудить такой же мостик, какой соорудили эти замечательные строители каменного века?

Впрочем, если и сумею, в первый же разлив его снесёт. А если не снесёт, то начнёт гнить. И придётся сооружать новый…