Я вижу пламя (СИ)

Разлепив веки, я остановилась, чтобы разглядеть окружающую красоту. Давно же я не видела ничего, кроме четырех стен, что позабыла, как выглядят типичные деревья, да цветы. Находясь в больнице, я просто мечтала оказаться за ее пределами, вдохнуть запах летней листвы, почувствовать всем телом нежное прикосновение солнечных лучей и впитать каждой клеточкой кожи их невероятное тепло. И это сбылось. Почти сбылось. Хоть на улице стоял вечер, солнце давно ушло за горизонт, а из-за темноты и тусклого лунного света мало что было видно, где-то глубоко внутри я улыбнулась.

В такое время суток тоже есть свои плюсы.

Взглянув на густовато-синее полотно, на котором были рассыпаны мерцающие и напоминающие бриллианты звезды, я затаила дыхание. Помню, еще в детстве мама мне говорила, что когда умирают хорошие люди, они попадают на небо и становятся прекрасными звездами. Те из них, кто имел самую светлую и добрую душу – сияют ярче других. И каждый ушедший из жизни больше не умирает никогда, так как приобретает бессмертие.

Раньше, возможно, я и верила в это, но не сейчас. Я знаю, что умирая, люди не становятся звездами. Они отправляются в какой-то совершенно иной мир, оставляя после себя лишь воспоминания, которые постепенно исчезают.

Родители…

Они у меня были самыми хорошими. Наверное, если бы я до сих пор верила в то, сказанное когда-то мамой, то предположила бы, что они стали звездами. Чудесными, яркими звездами, поселившимися на небе.

До сих пор сложно осознать произошедшее того рокового дня. В мыслях не укладывается, что рядом нет двух дорогих для меня людей.

Они погибли.

Погибли…

И не вернутся.

Никогда.

Если бы я тогда не ушла, если бы я осталась дома, ничего, скорее всего, не произошло. А так… я переступила через порог и просто оставила родителей одних, не извинившись перед ними.

Я совершила кошмарную ошибку.

Очень.

И я не прощу себя.

Я всегда буду помнить, как ужасно поступила с мамой и папой, как накричала на них, потом ушла. А вернувшись уже к охваченному адским пламенем дому, не смогла их спасти.

И вообще несправедливо, что я выжила.

Я должна была уйти из жизни, но почему-то осталась. Зачем-то осталась…

Может быть, Бог решил мне дать испытание?

Может быть, он захотел, чтобы я осталась в этом чертовом мире и помучалась за все?

Не знаю…

Если это и так, то я долго не вынесу. Когда-нибудь, да я покончу с собой, ведь такие, слабые, ничтожные и жалки, наделавшие множество непростительного, люди, как я, не должны существовать.

Я выбираю самоубийство.

И это пока лучшее наказание для меня.

Наказание за все.

— Селия? — позвала меня тетя, аккуратно погладив по руке.

Ее голос вернул меня в реальность. Тяжело выдохнув, я перевела взор с неба на нее и впервые мне удалось выдавить улыбку, хоть не такую радостную и искрению. Пусть Сара думает, будто я действительно поправилась и со мной сейчас все прекрасно. Я буду ей врать. Мне просто придется. Я не хочу, чтобы эта женщина, в которой живет искорка надежды на то, что я в скором времени стану той прежней Селией Фрай, знала, какие мысли обитают в моей голове и какие эмоции прячутся под лживой маской.

— Да? — я взглянула в ее обеспокоенные карие глаза, поблескивающие при свете луны, и попыталась не стирать с лица прежнее выражение.

— Мы сейчас поедем в аэропорт. Купим билеты на рейс и сегодня уже будем в Портленде, — кратко улыбнувшись, проговорила тетя и выудила из сумки телефон, затем начала набирать какой-то номер, наверное, для вызова такси.

— Хорошо.

Прислонив красненький смартфон к уху, Сара обняла себя одной рукой и, кивнув мне, якобы тем самым подбодрив, отвернулась, начала с кем-то говорить. Смотря на эту женщину, я не представляла, как в ее компании смогу проводить больше времени, чем обычно. Она для меня была не чужим, но еще не полностью раскрытым человеком. Я вроде бы знала ее, но одновременно и нет. Раньше мы с ней виделись не так часто, а сейчас… сейчас все изменилось. С родного города Сиэтла я уеду в ее, буду там вместе с ней. Каждый день. И я даже не знаю, стоит ли привязываться к тете, если я собираюсь покончить с жизнью? Да, не спорю, она навещала меня почти каждый вечер, когда я лежала в больнице, успокаивала, но… не стала как-то ближе. Эта женщина как была для меня обычной Сарой Блеквуд, так и осталась.

— Отлично, — тетя, закончив говорить, кинула телефон обратно в сумочку и повернулась ко мне. — Скоро подъедет такси. Нужно лишь немного подождать, — и она подошла ближе. – Как ты? Если устала, мы можем сегодня не поехать в Портленд. Переночуем в мотеле, а завтра…

— … все нормально, — перебила ее я, кивнув для подтверждении своих слов. — Мое состояние в норме.

— Ты уверенна?

Слово «нет» так и хотело вырваться из меня, но все же я сказала противоположное ему:

— Да.