Я — Волшебник (СИ)

Затем Гилдерой увеличил ближайшую к нему деревяшку, небрежным жестом превратив ее в стол, и начал мастер-класс по изготовлению пельмешек. Ученики воодушевленно повторяли, месили кулаками тесто, взбивали, резали ножами, затем кропотливо и методично лепили, в общем, вначале отрабатывали приемы ближнего боя, затем тренировали усидчивость и терпение.

— Вдохните этот аромат, — говорил Гилдерой, прогуливаясь между учеников, — ощутите всю прелесть кипящего котла! Почувствуйте, впустите в себя этот запах, познайте всю его мощь!

Даже Чжен поддалась этой магии, пахло так вкусно, что рот невольно наполнялся слюной.

— Медитация и просветление, — сказал Гилдерой, — терпение и концентрация.

Затем, после тренировки на терпение и усидчивость, Гилдерой разрешил съесть изготовленные пельмешки и дал ученикам попробовать те, что сделал он сам.

— Учитель! — воскликнул Сяо. — Твои пельмени такие вкусные потому, что ты достиг просветления?!

— Да, и ещё потому что я использую секретный ингредиент, — скромно ответил Гилдерой.

— Учитель, а как лучше всего достигнуть просветления?!

— Для этого надо медитировать на самое возвышенное и прекрасное из того, что есть вокруг — на женскую красоту!

Взгляды всех учеников, слегка осоловелых после поедания целого котелка пельменей, тут же обратились на Чжен, которая неожиданно смутилась.

— Разумеется, — невозмутимо продолжал Гилдерой, — чтобы очиститься самому, и предмет медитации должен быть чистым, являть свою естественную красоту и совершенство, поэтому достигать просветления лучше всего медитируя на женскую красоту в банях и горячих источниках!

Ученики, разумеется, радостно закивали, приветствуя мудрость Учителя, а Чжен закипела, словно ее саму окунули в горячий источник под бесстыжими взглядами всех мужчин Гунмэня.

— Лучше всего медитировать на чистую и возвышенную природу! — выкрикнула она горячо. — Например, под сенью персиковых деревьев мудрости на вершине горы!

— Мастер Чжен Цы права, — неожиданно согласился Гилдерой.

Не успела она обрадоваться, как Локхарт продолжил:

— Вы только представьте себе эту картину — прозрачный, чистый водопад, брызги, висящие в воздухе и сверкающие радугой, и прекрасная обнажённая незнакомка, что нежится в прохладных струях, спасаясь от знойного дня!

Ученики радостно взревели, вскакивая на ноги и вознося хвалу мудрости Воина Дракона.

— Отрадно видеть, что в вас бурлит Сила Юности! — закричал Гилдерой. — А теперь встаём в исходную позицию и отрабатываем прием: «Бабочка садится на цветок!»

*

31 июля 1988 года, Гунмэнь, Китай

Чжен решительным жестом поднесла чашечку ко рту и выпила содержимое. Ещё одна порция рисового байцзю прокатилась по горлу, растворяясь приятным теплом в желудке. Подбежавший «тигр» Зиан тут же налил ещё порцию и умчался дальше, протирать столы.

— Повтори еще раз — зачем нам всё это? — спросила Чжен у Гилдероя, ощущая, что язык уже начинает заплетаться.

Гилдерой стоял за бамбуковой стойкой и любовно протирал стаканы.

— Мы откроем здесь бар, — сказал Локхарт.

— Так.

— В нем будут подавать рамен, изготовленный руками учеников.

— Так.

— И ещё это будет стрип-бар.

— Так... что?!

— Прекрасные девушки будут танцевать с шестами из бамбука, тренируя боевые приемы и одновременно радуя глаз посетителей своей красотой, — мечтательно ответил Гилдерой.

— У тебя ничего не выйдет!

— Почему? Я уже владел стрип-баром, и всё шло прекрасно! Рамен, выпивка и стриптиз — это как будто три мечты, сошедшиеся вместе! Ученики будут достигать просветления и тренироваться, слава и благосостояние Нефритового Дворца расти, ну и моё вдохновение тоже.

Чжен опрокинула еще чашечку, чтобы успокоиться.

— Ладно, оставим в стороне, что здесь не твоя Европа и другие нравы, но неужели ты не заметил, что в Нефритовом Дворце нет учениц? Только ученики!

— Да-а-а? — изумился Гилдерой.

Не успела Чжен обрадоваться, что он смотрел только на неё и поэтому не замечал других, как Локхарт немедленно все испортил.

— Может, тогда эта подойдёт? — ткнул он пальцем в направлении входа.

Чжен посмотрела туда и удивленно икнула.

Вошедшая в зал женщина была одета, как самый обыкновенный турист, но что-то то ли в её лице, то ли в манере держаться, казалось Чжен смутно знакомым. Окинув взглядом полупустой зал, женщина неторопливо направилась к барной стойке, за которой уже занял место Гилдерой.

— Добро пожаловать в «Ича-Ичараку», — расплывшись в улыбке, прошепелявил он на ломаном китайском. — Мы всегда рады посетителям, особенно, столь прекрасным!

— Thank you, — смущённо улыбнувшись, ответила женщина.

— Ого, вы говорите по-английски! — воодушевился Гилдерой. — И получается у вас куда лучше, чем у меня по-китайски!

— Ах, ну что вы, всего пару слов и знаю, — ещё больше засмущавшись, улыбнулась гостья. — Можно мне присесть?

— Конечно, конечно! — радостный Локхарт указал ей на место за барной стойкой прямо перед собой и тут же принялся шинковать что-то ножом, готовя лёгкую закуску. Оглянувшись, он рявкнул. — Сяо! Бегом неси напитки для нашей гостьи!