Я всегда буду рядом

Вскоре батюшка порозовел, температура спала. Пошарив рукой под одеялом, отец Сергий что-то протянул Владу в ладони, продолжая все так же радушно улыбаться. Доктор потерял обоняние еще в сентябре, поэтому не сразу понял, что происходит, а когда понял, то резко отшатнулся, и гримаса отвращения промелькнула по его лицу.

«Татьяна, Сергея подмыть надо, я закончил перевязку», – плохо слушающимися губами произнес он. Татьяна охнула, взмахнув руками, схватила какие-то тряпки и стремглав побежала к беспомощному супругу.

Влад прошел к железному рукомойнику и тщательно помыл руки раза четыре. Потом, не попрощавшись, уехал.

В маршрутке – тратиться на «Убер» на обратном пути не стал – постарался как можно дружелюбнее ответить Татьяне на ее многословные извинения. Ответил также и на другие накопившиеся сообщения. Состояние пациентов там было не лучше, но доехать во Владивосток или Мурманск он не мог, поэтому надавал кучу советов и забылся коротким сном, откинувшись без сил на дерматиновом сиденье маршрутки.

Потом вдруг в середине какого-то особенно закрученного кошмара вспомнил, что сегодня в город на очередную процедуру прибывает Катя с мужем. В дни их приездов он особенно тревожно вглядывался в лица случайных прохожих на улице. Вот уже год они ежедневно переписывались, но никогда не видели друг друга. Было как-то неудобно, да и повода вроде не было, «Ватсап» и «Вайбер» прекрасно заменяли личные встречи. Но сейчас он вдруг осмелился и написал ей, что надо встретиться по важному делу. Договорились увидеться вечером.

До дома Влад добрался, когда уже стало темнеть. С облегчением узнал, что отца Сергия забрали наконец в больницу, удивительным образом нашли нейрохирурга, который взялся за повторную операцию, поставил нормальный дренаж и металлическую пластину вместо кожного лоскута. Неизвестный нейрохирург велел передавать привет незнакомому коллеге.

Дома папа, как всегда, со скорбным лицом и слезящимися глазами, подогрел Владу суп, что-то заботливо бормоча. Папа переехал к нему совсем недавно, и Влад никак не мог привыкнуть, что он теперь не один.

Он лег на кушетку, так как усталость от дневных приключений не проходила, и глаза закрывались сами собой. Проснулся от звонка в дверь, в голове замелькали мысли: «Черт, как же можно было позабыть про эту встречу… такую долгожданную! Про это кафе… Я так часто представлял ее в своих мыслях – и вот ведь как неловко…»

Катя нашла его по адресу, указанному на сайте и во всех документах, и пришла сама. И он даже не успел испытать никакого чувства вины.

Из сообщений в группе пациентов с ГБ она уже знала все про его утреннюю поездку и про то, что отец Сергий в «такого доброго» врача «швырялся гамном». Утешила падающую с ног от переживаний Таню, что это ведь не ее обожаемый супруг, а болезнь, которая в него вселилась, да и что, доктор говна, что ли, в жизни не видел…

Папа захлопотал, открывая дверь, и Влад услышал в первый раз ее голос в коридоре, но не смог даже встать, чтобы встретить, предательски задрожали ноги… Он попытался приподняться и извиниться, но замолк, встретившись с ее внимательным и тревожным взглядом. Лицо Кати было скрыто за маской, но глаза смотрели так взволнованно и понимающе, что он понял: формальности можно пропустить и надо говорить только самое важное.

Он вынул из кармана рубашки заветную картонную коробочку от какого-то лекарства, со смятыми стенками и неразборчивой, стершейся надписью и протянул ей.

– Пожалуйста, – голос его был хриплым, – пообещай мне, когда я начну… – на этом месте он ненадолго замолчал, вспомнив сегодняшнюю поездку, и спустя мгновение твердо продолжил: – кидаться… говном, разведи это в воде и залей в горло через шприц, я знаю, ты сможешь… только ты сможешь это.

– Если, – голос Кати прозвучал в полной, какой-то звенящей тишине. Не было почему-то ни обычного грохота проезжающих машин, ни звуков капающей воды, ни топота соседских детей.

– Что, прости?.. – его взгляд умоляюще заскользил по ее лицу.

– Не «КОГДА», а «ЕСЛИ», если ты начнешь кидаться говном, то я сделаю это ради того, чтобы ты смог уйти достойно, обещаю, – ответила Катя.

И он почему-то сразу ей поверил, что она сможет правильно развести и вовремя дать ему это лекарство, с компонентами, тщательно подобранными так, чтобы не было ни малейшей возможности заподозрить какой бы то ни было криминал. Поверил и сразу успокоился.

– В крайнем случае задушу подушкой, если ты вдруг с дозой ошибся, – уверенно добавила она, нежно касаясь его руки.

Он слегка улыбнулся, взял ее руку своими удлиненными, тонкими пальцами и поднес к губам.

Словно огромный груз свалился с его плеч, и он внезапно уснул, отключился, как человек, совершивший невероятное усилие.

Блямкнул телефон.

Катя с видимой неохотой освободила свою руку из ладони Влада и хотела поставить аппарат на режим вибрации, чтобы звуки его не разбудили.

Пароля не было, и она вдруг увидела огромное количество сообщений от тех членов группы, которые давно перестали быть активными и перешли на паллиатив.