Я выбираю смерть

Первым в дверях показался Хирт. Лейсту понадобилось немного времени, чтобы узнать его — бледное лицо с заостренными чертами казалось изможденным донельзя. Кроме того, Хирт явно потерял не меньше четверти массы тела; черная куртка, которая сменила рясу, раньше вообще бы не налезла на него, а теперь свободно болталась. Тем не менее, Лейст не сдержал улыбки.

— Я уж и не надеялся тебя живым увидеть! — сказал он.

Хирт улыбнулся в ответ, но улыбка вышла вялой. Он посмотрел на лежащую без движения Елари, и лицо его стало серьезным. Он понял, что последний шанс оказался упущен.

— Ты просто взял и украл фразу, которую я готовил для этой встречи, — прозвучал еще один голос.

Лейст вздрогнул, поднял ствол пушки и нацелил его в грудь человеку, вошедшему следом за Хиртом.

— Ты! — выдохнул Лейст.

— А ты не только хорошо дерешься, но еще и совсем не умеешь подыхать, когда полагается, — усмехнулся Ирцарио. — Не надо, не стреляй. У тебя сейчас появится проблема посерьезнее меня.

— Из-за тебя я…

— Из-за меня, да. Я обычно соображаю быстро, таково мое проклятие. Какие у меня были варианты там, на Вагране? Я мог начать с тобой драться и упустить время. Ты бы при этом погиб. Мог бросить тебя там. Ты бы выжил, но, скорее всего, сел в тюрьму. И она бы погибла, пытаясь тебя вытащить. Что с ней?

Ирцарио только сейчас заметил лежащую на полу Елари. Из его лица, из голоса разом исчезли вальяжные, шутливые интонации. Он перевел взгляд с Елари на Лейста, и в его глазах сверкнуло понимание.

— Сучий выродок…

Хирт оторвался от стены и шагнул внутрь.

— Это был ее выбор, — сказал он.

— Я знаю, что это был ее выбор! — Ирцарио уже не говорил, а орал. — Вы, наземники… Какого хрена вы все такие бесхребетные ублюдки? Зачем ждать, если видишь, что шансов нет?

— Ты о чем? — спросил Лейст.

— Когда я выбросил тебя, ты должен был сдохнуть — просто и без затей. Почему ты не убил себя? Чего ты, твою мать, ждал? Дай сюда эту хрень.

Ирцарио протянул руку и шагнул вперед. Одновременно с этим из коридора донесся звук удара и следом — дикий рев, издать который не мог, казалось, ни один человек в мире.

— Что это? — спросил Лейст, отводя пушку от Ирцарио.

— Дай мне капельницу и сходи посмотри! Уверяю, тебе понравится.

Лейст посмотрел на свои руки и увидел, что капельница висит в левой ладони, сжимающей цевье. Он посмотрел на Ирцарио и поразился тому страданию, что было написано на неповрежденной половине его лица.

— Это Кидес, — сказал гинопосец. — Не задавай больше вопросов. Пусть каждый делает то, что он сейчас может. Дай мне капельницу.

Они смотрели в глаза друг другу — враги по крови, враги из-за женщины, враги, потому что так сложилось — и понимали, что многое могли бы сказать, но сейчас важнее всего было сохранить ту хрупкую жизнь, что пролегла между ними. Лейст протянул капельницу своему врагу. Ирцарио отдал Лейсту свой пистолет.

— Постарайся убить его быстро, — сказал он под нарастающий грохот и рев. — Он не из тех, кого можно смертельно ранить и забыть. Либо ты убил его, либо он убил тебя — других вариантов не будет.

Ирцарио шагнул в сторону и опустился на колени перед Елари. Увидев, как его рука гладит ее по лицу, Лейст отвернулся.

— Я за первый вариант, — сказал Хирт, который уже сидел на одном из стульев и нажимал какие-то кнопки на консоли, глядя на мониторы. — Убей его и возвращайся, Лейст. Она не для того тебя спасала, чтобы ты умер. У тебя, в конце концов, еще могут быть дети — помни об этом и ступай с богом.

Лейст сунул пистолет за пояс и, подняв винтовку, быстрым шагом вышел из диспетчерской.

Глава 53

Улетали с Триумвирата в мрачном молчании. Крейсер Аргеноя, на котором находились только он сам, Сонлер и шесть человек личной охраны, пробил атмосферу и погрузился в холодную черноту космоса. Ощущение одиночества скрадывали только корабли поменьше, составлявшие кортеж главнокомандующего. Пока компьютер искал подходящее окно для скачка, Аргеной с Сонлером сидели в креслах на смотровой палубе. Сверху над ними был стеклянный купол, открывающий вид на звезды — точная копия такой же палубы на Гинопосе.

— А ведь этот сукин сын был даже рад, — сказал Аргеной.

Сонлер повернул к нему голову. Он не задал вопроса, просто сидел и ждал, пока Аргеной снизойдет до пояснений.

— Ланс! — бросил главнокомандующий. — Прикидывался разозленным, а сам чуть не прыгал от восторга. Если из-за такой вот ерунды все сорвется — он-то будет счастлив. Все деньги оставит себе, и при этом — никаких изменений.

После небольшой паузы Сонлер усмехнулся:

— Можно подумать, ты позволишь ему просто так соскочить.

Аргеной нахмурился:

— После того, как мы обсудили, кто ты такой, твое поведение перестало мне нравиться. Думаешь, то, что ты — мой сын, помешает мне убить тебя?

— Думаешь, я испугаюсь смерти?

И снова от продолжения этого неудобного разговора Аргеноя спас вызов. Браслет стал почти горячим — так бывало, когда на том конце кто-то исходил пеной от ярости. Браслеты, работавшие на биотоках владельца, сильно зависели от таких вещей.