Я вырубила его одним ударом

«Саша, я начинаю задаваться вопросом, не намеренно ли ты игнорируешь мои звонки. Ты знаешь, что можешь положить конец этой глупой драме между нами, перезвонив мне. На случай, если ты беспокоишься, твой отец перевёл тебе пособие в начале этого месяца, так что тебе не нужно закатывать истерику из-за этого, — говорит она жалобно, как будто я хоть раз выражала недовольство из-за их денег, на которые я даже не взглянула. — Ты ясно выразила свою позицию насчёт того преступника, который тебе видимо нравится, но пришло время повзрослеть. Я настаиваю, чтобы ты немедленно позвонила Боуэну, или я буду вынуждена принять решительные меры. И, ради бога, дай мне свой номер телефона!»

Я с силой нажимаю на кнопку удаления сообщения, а затем, что неудивительно, прихожу в ярость.

Это не первый звонок, который мама оставляет мне, подталкивая меня связаться с Боуэном, а также невероятно грубо отзываясь о Деклане, и я знаю, что он не последний.

Она неумолима, когда решает, что чего-то хочет, и ничто из того, что я сейчас скажу, не изменит её решения, разве что Деклан станет миллионером, поскольку деньги — это всё, что волнует маму. Она ни за что не примет его, так что она ни за что не перестанет настаивать на том, чтобы я нашла мужчину побогаче.

Не думаю, что она всегда была такой. Папа был обычным парнем, когда они поженились. Могу предположить, что эта странная одержимость деньгами усилилась с тех пор, как они сами разбогатели.

Мне следовало бы пожалеть её, поскольку деньги такие пустые и не приносящие удовлетворения. Если это её волнует больше всего в жизни, то её жизнь тоже всегда будет лишь пустой и не приносящей удовлетворения. Однако мне её не жаль. Я злюсь на неё.

Она столь многим пожертвовала ради исключительно поверхностных вещей. Из-за этого её жизнь стала беднее. И при этом я потеряла мать. Что произойдёт, если я когда-нибудь решу завести детей? Будет ли у них бабушка, которая позаботится о них? Или их бабушка лишь будет пытаться купить их любовь?

— Ты готова идти на обед? — спрашивает Синтия.

Я поднимаю взгляд от своего стола и быстро киваю ей, благодарная за отвлечение.

Она ждёт, пока я быстро выключаю компьютер и настраиваю телефон, чтобы все звонки перенаправлялись на голосовую почту. Затем достаю свою сумочку из верхнего ящика стола и быстро проверяю, не остались ли там мой бумажник и сотовый. Я делала это раньше, не замечая, что мой кошелек выпал из сумочки, и у меня был неловкий момент, когда я не могла заплатить за еду. К счастью, когда это случилось, я была с друзьями, так что они смогли меня прикрыть. Однако я не хочу, чтобы это становилось чем-то привычным.

— Что это такое? — спрашивает Синтия, протягивая руку к моему всё ещё открытому ящику и хватая что-то блестящее.

Я смотрю на её руку и вижу незнакомый теннисный браслет, лежащий в её руке.

(Теннисный браслет — ювелирное украшение, состоящее из множества мелких драгоценных камней, часто бриллиантов, расположенных на узкой цепочке, — прим.)

— Без понятия, — честно говорю я ей, возвращаясь к своей сумке, чтобы взять блеск для губ и нанести на губы.

— Это мой браслет, — огрызается она, и её тон возвращает моё внимание к ней.

— Что?

— Тот, который Ванесса подарила мне на нашу годовщину. Тот, который я потеряла два месяца назад, — теперь её голос звучит пронзительно.

Я рассматриваю тонкий браслет повнимательнее, наконец-то вспоминая тот единственный раз, когда я его видела. Синтия показывала его нам с Авой. Я вспоминаю её притворное волнение по этому поводу, поскольку он ей совсем не идёт. Синтия никогда не носит украшений, так что броский браслет с бриллиантами определённо не в её стиле.

— О, верно, — наконец соглашаюсь я, колеблясь из-за того, что она бросает на меня гневные взгляды.

— Что он делает в твоём ящике? — требовательно спрашивает она.

— Понятия не имею, — я снова бросаю взгляд на свой открытый ящик и вижу кучу косметики, раскиданную на дне.

— Правда, что ли? Он просто волшебным образом появился здесь? — кричит она, упирая руки в бёдра и делая шаг ближе ко мне.

— Сдай назад, — рявкаю я на неё, мне не нравится эта её новая сторона.

— Ты украла его! Как ты могла так поступить? — кричит она, хлопая по краю моего стола.

— Я не крала твой чёртов браслет!