Я вышла замуж за сатану

— Имею право, — самодовольно парировал Розье. — Ты переманил мою подопечную, и теперь я буду бороться с тобой за неё. Это — моё законное право по соглашению. Я могу использовать любые способы, кроме убийства, — он пожал плечами. — Но кто мне помешает, скажем, подвести её к самоубийству? — Розье вновь обратился к заплаканной девушке, окончательно перепуганной происходящим. — Подумай как следует, Эля. Ты уже, наверное, поняла, что держать меня во врагах не стоит. Зато, если мы с тобой подружимся… Я могу сделать тебя известной на весь мир. Будешь главным стилистом у… кто тебе больше нравится? Джоли? Йохансон?

— А что потом? — вклинился в его речь Михаил. — Потом — вечные страдания в аду!

— Брось! — поморщился Розье. — Так уж и вечные? И, кстати, — он по-приятельски подмигнул Эле. — У неё и там будет возможность отличиться.

— Если ты архангел, — девушка медленно поднялась на ноги и странно посмотрела на Михаила. — Что ты можешь? — тот опустил глаза. — Ничего? Это правда?

— Ну, скорее так: он может всё, но ничего не сделает. В то время как я… — Розье сделал короткое движение только одним пальцем, и внезапно от одного из стеблей бамбука, украшавших потолок, с громким хлопком отломился длинный заострённый кусок. Спустя секунду он уже висел в воздухе перед лицом Эли, девушка вздрогнула и попыталась уклониться от грозящего ей удара. Но ещё через мгновение бамбук вдруг вспыхнул ярким белым пламенем, рассыпался в искры и исчез.

— Ты забылся, Розье, — мрачно покачал головой Михаил. — Я выше тебя рангом.

И тут же вокруг тела Розье возникли и начали перемещаться два кольца, сияющих багровым огнём.

— Совместный трибунал… — с трудом выговорил пленник, изображая на уже непослушном лице уверенную улыбку. — Совместный трибунал оправдает и освободит меня…

— Через какое-то время, — кивнул Михаил. — Сначала они рассмотрят дело.

— А моя работа? — с надеждой спросила его Эля. — Раз уж ты всё-таки можешь…

— Зачем тебе всё это? — тепло, но устало улыбнулся ей неровными жёлтыми зубами Михаил. — Надменные злые клиентки, метросексуалы и мужеложцы… Тебе действительно было там хорошо? Подумай. А твой отец, если он силён духом, — сможет противостоять искушению… и станет ближе к нашему Господу…

Но Элина уже не слушала его: она удивлённо и испугано обернулась к двери, где в гудящих языках пламени возникла девичья фигура в шляпе с загнутыми полями. Девушка начала снова оседать на пол.

— Прекратите! — зло топнула каблучком Астарта. — У нас беда! Не время выяснять, кто круче, — она кивнула в сторону охваченного кольцами Розье. — У нас объявилось Дитя!

— Дитя? — Михаил с сомнением склонил голову на бок. — Я слышал только о матери.

— Дитя, — отрезала Астарта. — Мальчик. И я знаю, откуда.

Глава 9

Громада шпиля, возвышающаяся позади Миктиана, напоминала наконечник гигантского копья, направленного прямо в яркое вечернее небо. Казалось, на его гранях ещё сверкает ядовитая оранжевая кровь безмерного ящера, накрывшего столицу своим рыхлым облачным брюхом.

Смешанный со снежной крупой ледяной ветер налетал порывами, как будто нуждался в передышках между попытками сбросить неподвижную тёмную фигуру с узкой площадки, опоясавшей шпиль у самого основания. Миктиан не обращал на ветер никакого внимания. Замерев в промежутке между двумя высокими каменными конусами, он, не отрываясь, смотрел вперёд и вниз — туда, где в мареве тысяч движущихся и неподвижных огней раскинулась Площадь Трёх вокзалов. Его красивое лицо, озарённое лучами подсвечивающих башню прожекторов, казалось искусно сделанной маской, выражавшей презрение и ненависть ко всему на свете.

* * *

Густой и вязкий запах жареного пропитывал всё вокруг. Он ощутил его, едва миновав турникеты на выходе со станции. Подземный коридор, ведущий к платформам, был переполнен этим запахом. «Выход к Казанскому вокзалу». Держа сумку с ноутбуком перед собой, он, стараясь дышать ртом, начал ввинчиваться в толпу. То приостанавливаясь перед еле-еле волочащимися перегруженными тележками, то проскальзывая боком мимо занявших половину прохода шумных неопрятных компаний, он, наконец, достиг лестницы, ведущей наверх — к относительно свежему воздуху и вечной железнодорожной суматохе, которая не прекращалась тут даже ночью.

Странное дело, но тяжёлый отвратительный запах, в котором легко угадывались его неаппетитные компоненты — подгоревшее масло и просроченная курятина — тем не менее, пробуждал необоримое желание что-нибудь съесть. Он огляделся. Часы на высоком фронтоне здания вокзала милостиво сообщали, что до его электрички ещё двадцать пять минут, и он, уворачиваясь от спешащих пассажиров, направился к будке, где на металлическом стержне вращалась большая кипа жарящегося мяса.

* * *

— Мама, но мне бы хотелось… — всхлипнула девочка в голубом комбинезоне и красной с белым шапочке. Зеленоватый ручеёк немедленно показался из её ноздри. Она сидела на большом чемодане и машинально болтала ногами.