Я взлечу

Джей разворачивает меня лицом к коридору:

– Иди. И чтоб никаких звуков, кроме учебы!

– Э-э, а какие звуки?..

– Иди уже учись!

Готовиться два часа? Ага, как же. По ходу, для мамы это слишком мало. Телефон она приносит мне только через четыре часа. Через четыре! У меня уже все буквы перед глазами сливаются.

По полу спальни, под ее ногами, разбросана грязная одежда и всякий мусор.

– Стоило бы, прежде чем отдавать телефон, заставить тебя убрать этот бардак, – ворчит Джей. – Только тараканов в моем доме не заводи!

Бабушка тоже так говорила. Можно подумать, люди их специально притаскивают. По мне похоже, что я люблю тараканов? Они идут в моем списке «Не трогать!» сразу после Большой Птицы.

Джей кладет телефон на стол и идет к выходу, лавируя между кучами одежды и мусора.

– Возмутительно! – ворчит она.

– Я тоже тебя люблю! – отвечаю я ей в спину.

У меня непрочитанные от Сонни и Малика. Я их удаляю. Ага, я все еще зла после разговора у Малика дома.

Конечно, миллион уведомлений с Dat Cloud. Я уже почти привыкла. Обычно просто открываю приложение, чтобы исчез этот бесячий красный кружок со счетчиком, и выхожу. Но сегодня там еще куча непрочитанных сообщений.

Наверно, от троллей. Но я это все заварила – значит, и расхлебать как-нибудь смогу. Парни-геймеры столько раз называли меня «черножопой» и «сучкой», что я стерплю уже что угодно. Нужно только собраться с духом.

Первое сообщение – от юзера с ником «ДерзкийРезкий09». Уже предвкушаю.

Внутри ссылка и подпись: «Это бред! Бри, не позволяй им себя заткнуть!»

Чего?

Ссылку я не открываю. Доверять кому-то под ником «ДерзкийРезкий», серьезно? Небось, порнуха или вирус. Только в следующем сообщении та же самая ссылка с припиской: «Ну ты их и взбесила, ха-ха».

В третьем сообщении тоже ссылка. И в четвертом. И в пятом.

Приходит еще несколько сообщений от Сонни:

«Ты как?»

«Позвони».

«Я с тобой».

И тоже присылает эту ссылку. Я перехожу по ней и попадаю на сайт местной газеты «Клэрион». При виде заголовка мое сердце пропускает удар: «Полет песни “Я взлечу” должен оборваться: призыв к насилию в треке местной несовершеннолетней рэперши привел к вспышке насилия».

– Да что за… – бормочу я.

Какая-то курица по имени Эмили Тейлор исписала целую страницу жалобами на мою песню. Она пишет, что ее тринадцатилетний сын песню обожает, но «трек наполнен словами, от которых любой родитель немедленно нажмет на “Стоп”, в том числе похвальбой ношением оружия и высказываниями против полиции».

О чем она вообще? У меня нет ни единой долбаной строчки против полиции. Меня достало, что они постоянно патрулируют мой район, как будто мы тут все преступники, – значит, я плохая, да?

В середине статьи прикреплено видео с парковки у Ринга. Ссылаясь на него, Эмили пишет, что я «трудный подросток, почти член банды», а также меня недавно «вынуждены были выгнать из местного заведения».

Оставьте нас с ней наедине на пять секунд, и я покажу ей, какие бывают трудные подростки.

Следом она описывает школьный бунт – и на полном серьезе заявляет: «Вполне логично, что песня, содержащая призывы к насилию, вызвала насилие».

Но самый огонь – самый огонь, конечно, под конец. Вот после этого Эмили залетает прямиком в мой личный черный список – вернее, в коричневый:

«Прошу уважаемую администрацию сайта Dat Cloud удалить песню “Я взлечу”. Она уже нанесла ущерб. Нельзя позволять, чтобы это продолжалось. Чтобы проголосовать за удаление песни, подпишите петицию по ссылке. Мы должны больше делать для защиты наших детей!»

Для защиты наших детей. Ну понятно, я-то не их ребенок.

Эмили, иди ты на хер. Ага, я сказала это вслух. Пусть идет на хер. Она ничего обо мне не знает, но по одной-единственной песне сделала из меня большую страшную злодейку, которая портит ее замечательного сына. Не дай бог он хотя бы услышит о том, с чем я и мне подобные сталкиваются каждый день. Классно, наверно, так бояться слов какой-то несчастной песни. Это же всего-навсего слова.

Я не могу удержаться и перехожу на ее страницу. Хочу посмотреть на эту дуру.

В ее профиле несколько фоток, по которым предлагается составить о ней впечатление. На одной она с мужем и сыном. Сзади на стене висит голова оленя, все трое с ружьями и в камуфляже. Ах да, еще они белые.

Но добивает меня заголовок ее предыдущей статьи: «Мое оружие останется при мне: контроль за оборотом оружия пусть убирается». А если я читаю рэп про пистолеты, это, значит, плохо. Интересно почему?

Реально, все как в Мидтауне. Белых девчонок не отсылают к директору за каждую ехидную фразу. Да я сама это все тысячу раз видела. Они обходятся предупреждением. Но стоит мне открыть рот и сказать что-то, что не по нраву учителям, – марш к директору.

Наверно, у меня во рту слова становятся какими-то другими. Более агрессивными, более пугающими. С чего бы это?

И знаете что? Для Эмили у меня этих слов найдется целая куча.

Я закрываю дверь, открываю на телефоне инстаграм[7] и начинаю прямой эфир. Обычно посмотреть приходят только Сонни с Маликом. А теперь пара секунд – и зрителей уже за сотню.

– Всем привет! Это Бри.

Тут же появляются комментарии: