Я за твоей спиной

Она не может вернуться к Гэри с пустыми руками. Ей нужен кто-то еще… Пайпер вспоминает о Марте. За эти месяцы они почти не пересекались, но разве Марта не должна быть ей благодарна? Хотя бы чуточку. Она ведь хотела перейти в финансы, но не было замены. И вот, Пайпер же заменила. Значит, выручила.

Хорошо бы, конечно, взять с собой какое-нибудь печенье, но она даже ланч дома забыла, не то что вкусняшки. Почему-то Марта вызывает странные чувства: иногда бесит, когда их сравнивают. Хотя в последнее время их сравнивают, скорее, в пользу Пайпер.

Финансовый отдел больше похож на подиум модного дома. Себастьян называет собеседования у Эдвардса кастингами, и Пайпер каждый раз убеждается, что он не врет. Единственная, кто чуть выбивается из картинки, – это, собственно, Марта. Но у нее свои преимущества.

Марта знает в этом офисе каждую, даже самую незначительную сплетню. Даже про Пайпер уже успела гадостей рассказать – думала, видимо, что она не узнает. Хотя там и Саймон помог. Иногда их обоих хочется связать и бросить в залив, хотя такие, может, еще и не утонут.

Это точно влияние Гэри: раньше Пайпер не мечтала об убийстве других людей. Ну, по крайней мере, не о тех, кого знает лично. Есть в одной гильдии танк…

Возвращаясь в реальность, она обнаруживает себя посреди опенспейса, заполненного самыми красивыми девушками Нью-Йорка. Даже у Сэм ноги длиной чуть ли не во всю Пайпер. Находиться среди них довольно сложно, так что нужно быстрее пробраться к Марте.

– Dia duit! – Джек Эдвардс, выросший из ниоткуда, подхватывает ее под локоть и говорит на каком-то клингонском.

– Простите, что? – уточняет она.

– Dia duit, – повторяет он, как ребенку, – conas atá tú?

– Я вас не понимаю.

– Вот всегда так, – вздыхает Эдвардс, – еще одна ирландка, которая даже по-ирландски не говорит.

– А я не ирландка, – тихо отвечает она.

– В смысле?

Эдвардс ускоряет шаг, ведя к себе в кабинет. Пайпер с тоской замечает Марту и ее цепкий взгляд: новой сплетни точно не избежать.

– Что значит не ирландка? – Эдвардс закрывает за ними дверь и тут же выпускает ее локоть. – Ты же из Дублина?

– Из Дублина, – отвечает она, не понимая, почему его так это удивляет, – Дублина, Огайо. Я там выросла.

Пайпер смотрит на его открытый рот и решает повторить.

– Штат Огайо. Город Дублин. Но у нас вроде нет ирландских предков.

– Ебануться, – резко светлеет Эдвардс, лезет в карман и достает бумажник. – Это гениально, Пайпер. Я дам тебе… сотку.

Он достает из бумажника купюру в сто долларов и протягивает ей.

– Я дам тебе сотку, если ты никогда не скажешь Гэри, что не ирландка. И никому здесь.

Пайпер смотрит на сотку и окончательно теряется. Что это с ним?

– Умоляю, – Эдвардс по-своему понимает ее замешательство, – это же лучшее, что случалось с этим офисом.

– Можете объяснить, пожалуйста?

– Гэри уверен, что ты из Ирландии. Я хочу, чтобы он был и дальше в этом уверен.

«А ты давно в Нью-Йорке?»

«То есть из Дублина сразу сюда?»

Пайпер вспоминает его странные вопросы и вдруг понимает, что именно произошло. Гэри думает, что она эмигрировала, как и он. Может, он даже из-за этого ее на работу взял?

– Я должна ему сказать, – выпаливает она.

– Нет, именно поэтому я предлагаю тебе сотку, – Эдвардс настойчиво запихивает деньги ей в руки, – не разбивай ему сердце.

– Я не знаю ирландского!

– Он тоже. Не волнуйся, никто, кроме меня, не знает. И даже я говорю плохо.

– Это неправильно.

– Наш маленький секрет. Давай так: сотка сейчас и одна услуга, если я понадоблюсь тебе в будущем. Это намного больше, чем просто сотка. Договорились?

Пайпер смотрит на деньги в своей руке и медленно кивает. Не потому что ей нужна эта сотка – хотя кого она обманывает, с ее-то зарплатой, – а потому что Эдвардс просит не разбивать Гэри сердце.

Он думает, что она из Ирландии. Почему-то это важно для него, а значит, Пайпер придется подыграть. Даже если для этого придется соврать.

– Умница, – сияет Эдвардс. – Кстати, что ты здесь делаешь? Думал, у вас аврал.

– Мы не можем найти инвойсы на груз, а у вас в системе они тоже должны быть. Но Сэм их не видит, я подумала, может, у Марты будут.

– Сэм – это кто вообще? – резко переспрашивает он.

– Саманта Миллер.

Эдвардс облегченно выдыхает.

– Думал, я в бреду парня в бухгалтерию взял, зачем вы нормальные женские имена так по-дурацки сокращаете? Так, груз уже в порт становится, значит, в систему должны были завести. Подожди, я сам проверю.

Он подходит к своему компьютеру и, клацая по клавиатуре со скоростью света, что-то ищет.

– Неудивительно, что вы их найти не можете, – ругается он себе под нос, – их же нет.

Эдвардс тянется к телефону и набирает короткий номер.

– Привет, вот этот груз с завода, который пришел в Сиэтл. Да, он. Где инвойсы?

Его красивый британский акцент резко пропадает, и в следующую же секунду едва понятную ругань Джека Эдвардса не отличить от обычного совещания с Гэри Барнсом.