Я забираю тебя

Жуткая реальность наваливается на меня тогда, когда за спиной хлопает дверь, и я смотрю, как медленно отъезжает черный джип, оставляя меня рядом с кирпичной девятиэтажкой. Рука не поднимается, чтобы помахать на прощание, и я даже не уверена, поблагодарила ли я Булата за то, что он подвез меня. В голове все еще гул из мыслей, пожирающий сознание.

Автомобиль скрывается за поворотом, и лишь тогда, глянув на красный кирпичный дом, я выдыхаю. Перехватив ремешок сумки, на дне которой теперь покоится визитка, направляюсь к дороге, перебегаю ее в неположенном месте и направляюсь по разбитому асфальтовому тротуару вглубь двора между двух бараков. Этот небольшой двор все еще не расселен, хотя документы давным-давно готовы, но администрация города не торопится ставить финальную точку. Именно здесь среди полуразрушенных домов с плесенью и трещинами на стенах живут мои родители. Здесь жила и я, пока не встретила Андрея и не переехала к нему. Это место как гниющая рана не заживает, и мне все еще стыдно говорить людям, где я выросла. Я даже Андрея сюда ни разу не приглашала, да и он не стремился знакомиться с моей семьей. Наверное, у меня самые странные отношения с парнем, но я уже успела смириться с этой мыслью. Впрочем, это не мешает мне солгать и Булату, назвав ему неверный адрес.

Да, я стыжусь места, в котором росла. И я не хочу возвращаться сюда.

Остановившись перед покосившейся коричневой дверью, еще крепче сжимаю ремешок сумки и, выдохнув, направлюсь в подъезд, который насквозь пропитался запахами сырости и разрухи. Под ногами хрустит битое стекло. Это мир, от я которого бегу, но который упрямо меня не отпускает.

– Привет, мам, – тихо произношу, рассматривая сгорбившуюся женщину с засаленными волосами, которая стоит у окна и держит в руках дотлевающую сигарету.

– Ну, привет, пропажа, – ворчит она и сбивает пепел в банку из-под пива. – Явилась – не запылилась.

Глава 8

Вхожу в родную квартиру почти на цыпочках. Почему-то кажется, если я издам хоть звук, ловушка за моей спиной захлопнется, и я уже никогда не выберусь наружу. Смотрю на маму, на вытянутый халат серого цвета и припоминаю, что подарила его около года назад, и изначально он был светло-персикового оттенка. Качаю головой, прогоняя прочь ненужные мысли.

Они взрослые люди. Они сами могут решить свои проблемы.

Света заблуждается, считая, что мои родные могут вылезти из того болота, в котором они оказались. Я смогла, потому что очень этого хотела, они же смирились и приняли свою судьбу, перестав сопротивляться.

– Где папа?

– Там, – машет рукой мама, показывая на комнату.

Украдкой заглядываю внутрь, зная наперед, что меня ждет. Отец спит на диване. Майка задралась, штаны сползают, одна нога свисает на пол. Все как обычно.

– Уже? – шепчу, обращаясь к маме, которая ждет меня на кухне.

– А как же! – ворчит она. – С утра наклюкался с дружками.

Она даже не злится. Просто устала. И я ее понимаю как никого другого. Я тоже устала видеть отца таким и даже пыталась вытащить его из бутылки, помогая маме периодически его кодировать. Последнюю процедуру полностью оплатила из своих денег, но это не помогло. Он опять пьет. И неизвестно, какая именно чекушка станет в его жизни последней.

Я опускаюсь нас табуретку рядом со столом, а мама, торопливо ополоснув руки, достает чашку и наливает в нее кипяток. Закинув туда же пакетик чая, она ставит чашку передо мной.

– Я думала, ты пораньше приедешь.

– Извини, – произношу, рассматривая, как темнеет вода. – У меня экзамены на носу. Еще и защита. Почти нет свободного времени.

– Ну-ну, студентка ты наша, – она вновь ворчит, но в голосе все же слышится что-то еще. Не хочу надумывать, поэтому просто принимаю мнение мамы как таковое и спорить не буду.

Она не хотела, чтобы я поступала в институт. Да и чтобы я после девятого класса продолжила учебу. Она видела мое будущее в ПТУ, а потом на каком-нибудь заводе. Институт для нее был недосягаемой мечтой, а аспирантура, куда я планирую поступать, и вовсе запретная тема. Но я несмотря на то что всю жизнь сражалась, чтобы отстоять свое решение, не намерена сейчас сдаваться. И мама знает, что спорить со мной бесполезно.

– Я принесла немного денег, – произношу тихо, чтобы отец ненароком не услышал, если вдруг проснется, и, открыв сумку, достаю кошелек. Вынимаю несколько крупных купюр и быстро передаю маме.

Она не отказывается. Никогда. Да и не спрашивает, где я беру деньги. Кое-что я заработала сама, а кое-что откладывала из тех денег, которые мне давал Андрей. Как бы я ни хотела быть полностью независимой, но я все еще связана с другим человеком невидимой цепью.

– Может, обои вам поклеить? – я бегло осматриваюсь по сторонам, чтобы только не видеть, как мама пересчитывает купюры.

– Да не надо. Само отвалится. А там глядишь и переедем.

Я улыбаюсь, хотя верится с трудом, что в этом году их расселят. Впрочем, так мама утверждает уже года три.

– Но если надумаешь, скажи. Я приеду обязательно, поклею сама.

Она ехидно усмехается.

– Хахаля своего приведи, пусть поможет будущей теще.