Я закрыл КПСС

На вопрос начальства о морально-психологическом состоянии сотрудников первым пришлось отвечать мне. Заявил, что наш коллектив считает действия ГКЧП незаконными, обеспокоен возможностью кровопролития и отказывается участвовать в каких-либо акциях, которые могут привести к столкновениям с народом. Аналогичное мнение высказали Ю. Ст-в, В. Сем-н, поддержали в той или иной мере руководители некоторых других служб. Были, правда, и другие заявления: «готовы выполнить любые приказы руководства…» (я уже говорил о том, что о монолитном единстве чекистских рядов к этому времени говорить не приходилось, реакция на происходящие события была различной. Да и не все начальники учитывали в своих решениях мнение подчиненных). Карабанов выразил удовлетворение, что мнение руководителей служб совпадает со сложившимися у руководства Управления соображениями, и высказал намерение довести его до начальника УКГБ, находившегося в это время на совещании у заместителя председателя КГБ СССР [Гения] Агеева. При нас он позвонил последнему и передал ему (или Прилукову — было неясно) нашу позицию. Не покидая кабинет Карабанова, стали ждать результатов совещания в Центре.

Честно скажу, было весьма волнительно. Все понимали, что значит отказ от выполнения приказа в чрезвычайной ситуации. В зависимости от решимости комитетского начальства и хода событий можно было ждать чего угодно. Вскоре приехал заместитель начальника Управления [Александр] Корсак, который сообщил, что группа «Альфа» во главе с [Виктором] Карпухиным приняла коллективное решение о неучастии в силовых акциях. Стало легче: мы не одни.

После 23 часов начальник Управления вернулся, и до нас было доведено, что окончательное решение вопроса о штурме и нашем в нем участии будет принято на назначенном на полночь совещании у Крючкова. Как известно, нет ничего хуже ожидания, тем более когда от результата зависит очень многое. К чему могло привести решение о штурме Белого Дома и нашем в этом участии, не хотелось и думать. Семьи уже оповестили[146], чтобы не ждали ночевать.