Я закрыл КПСС

Отсутствие надлежащего правового обеспечения существенно сказывалось на начавшейся работе. На местном уровне, где пагубное влияние неподконтрольной территории ощущалось болезненней всего, было проще. Руководители силовых структур Дагестана и Северной Осетии во всем старались идти навстречу. При этом никто не спрашивал мандатов, предписаний и т. п. Просто, узнав, что решение принято и работа начата, вздыхали с облегчением и говорили: слава богу, наконец-то. Чем можем помочь?

Исключением было руководство Ингушетии и Ставрополья. Прямодушный Руслан Аушев постоянно старался помешать ведению активной работы с территории своей республики. О причинах говорилось выше.

Сложнее было оценить мотивы главы администрации Ставропольского края Евгения Кузнецова, с которым пришлось провести пару очень жестких бесед, когда он пытался помешать экономической изоляции дудаевского режима. Это подействовало, и в дальнейшем он от таких попыток отказался. Он был не единственным, кому дудаевцы подлостью отплатили за поддержку: именно на его территорию, город Буденновск, было через год совершено нападение, приведшее ко многим бедам.

А в остальном на месте непосредственной работы проблем не возникало.

Необходимую помощь оказывал командир 42-го армейского корпуса генерал-лейтенант Владимир Кулаков.

Армейцы обеспечили размещение нашей штабной группы на территории местного арсенала и предоставили рабочие помещения для решения оперативных вопросов на территории полка дальней авиации. Мы ее называли «авиабаза».

С арсенала на авиабазу добирались на автомобилях, ежедневно меняя маршруты. Дорога, конечно, была уязвимым звеном в системе безопасности, но обошлось. Из Моздока в Знаменское и вообще на территорию Чечни перемещались вертолетами Ми-24 внутренних войск, подложив под себя бронежилеты. Поначалу старались летать повыше, но оказалось, что среди чеченцев есть умельцы, попадающие в движущуюся цель из пулеметов при высоте больше полутора километров. После того как, вернувшись на базу, нашли в корпусе несколько пробоин, перешли на сверхмалые высоты. Пилоты МВД показали себя во всем блеске.

Отличные рабочие отношения сложились с руководством оперативной группы внутренних войск на Северном Кавказе — Анатолием Романовым, заместителем командующего Внутренними войсками Павлом Масловым. Позднее так же позитивны были отношения с Анатолием Шкирко, сменившим Романова. С большим энтузиазмом и ответственностью впряглись в работу сотрудники военной контрразведки, Управления по борьбе с терроризмом и территориальных органов ФСК, привлеченные к нашей работе.

По понятным причинам важную роль в нашей работе играло укрепление военной составляющей оппозиции. Примерная расстановка сил к началу нашей работы выглядела следующим образом. В распоряжении Дудаева после разграбления брошенных российскими войсками арсеналов и мест расквартирования частей остались существенные запасы оружия:

● 258 учебно-боевых дозвуковых самолетов чехословацкого производства Л-39 «Альбатрос» (боевая нагрузка — 200 кг) и Л-29 «Дельфин» (боевая нагрузка — 1100 кг), 5 истребителей МиГ-15 и МиГ-17УТИ. В более или менее рабочем состоянии — не более 30 машин. Экипажи для них в срочном порядке готовились в Чечне и за границей. Кроме того, извне наняты инструкторы и пилоты. Тем не менее задействовать в паре боевых операций более трех машин Дудаев никогда не мог;

● примерно 70–80 БТР, БМП и МТ-ЛБ (с учетом закупок у соседей);

● 42 танка Т-62М и Т-72А, а также 6 САУ 2С3 «Акация» и 2С1 «Гвоздика». Из них на ходу в лучшем случае половина, зато квалифицированных специалистов хватало;

● около 130 единиц ствольной артиллерии, 18 РСЗО «Град»;

● средства ПВО и противотанковой борьбы.

Общая численность «стоявших под ружьем» — около 18 тысяч. Но в междоусобном конфликте решительно выступить на стороне Дудаева, воевать против своих земляков и убивать их готовы были лишь подразделения президентской гвардии, «абхазского батальона», в меньшей степени — полка специального назначения и горно-стрелковой бригады. Всего — не более 1,5 тысячи человек, а с учетом необходимости держать возле себя минимально допустимый резерв — человек 500–700. Понятно, что в случае эскалации противостояния в распоряжение Дудаева с оружием в руках придет еще несколько тысяч человек из сочувствующих тейпов и вирдов, а также тех, кто входил в состав этнических ОПГ, действовавших на территории России. (Последнее вполне устраивало, поскольку отвлечение ОПГ на внутричеченский конфликт — дополнительная цель нашей работы.) Так что на стороне Дудаева во внутричеченском конфликте могло выступить, по нашей оценке, до трех тысяч человек — в зависимости от накала событий. Разумеется, в случае войны с Россией это количество многократно увеличится. Бойцы элитных частей хорошо подготовлены, имели опыт боев в Абхазии.