Я закрыл КПСС

Сотрудники старого аппарата Мосгорисполкома злорадно направляли этот поток в общественную приемную председателя Моссовета. Так что к моменту моего появления работа с посетителями стала одной из двух основных задач обитателей нашей комнаты. Второй (а формально — и первой) задачей было обеспечение деятельности председателя Моссовета Гавриила Попова, то есть обработка его почты, материалов выступлений и встреч, график и т. д. Но этим занималась почти исключительно Ирина Дорошенко, которой Попов привык доверять и которая к тому же умела различать его крайне неразборчивый почерк. Дела приемной вели давние кадровые сотрудники Мосгорисполкома — Лена Стоянова и Ольга Ивановна (фамилию не помню). Стилистически более всего эпохе соответствовал Михаил Шнейдер. Его привычка лузгать на работе семечки, сопутствующая гора шелухи на рабочем столе и частично на полу были совершенно в пандан революционному времени.

В общем, работу за короткое время отладили. Жалобы и предложения направляли в соответствующие подразделения Мосгорисполкома, подчиненные Юрию Лужкову. И только в случае повторных жалоб, вызванных невнимательным или формальным реагированием, приходилось подключаться к рассмотрению вопросов. Нужно сказать, что многие из них и не могли быть решены, поскольку либо отражали нереалистические запросы ходоков, либо выходили за пределы компетенции московских властей. Последнее чаще всего случалось с жалобами на правоприменительную систему.

Понятна значимость этой рутинной работы: мы не могли и не должны отгораживаться от людей, которые поддерживали демократов не столько из-за программ и деклараций, сколько в силу того, что видели в них здоровую альтернативу обрыдшему коммунистическому режиму громких лозунгов и невнятных дел. Но, наблюдая будни 21-го Моссовета со стороны, я понял, с какой скоростью дискредитирует себя новая власть. «Господа депутаты», завидуя своим союзным коллегам, ежедневно демонстрировавшим лица в телетрансляциях со Съезда СССР или Верховного Совета, добились обязательной трансляции заседаний Моссовета на 3-м, московском канале. И выставили себя на всю Москву — свои дебаты, изрядно сдобренные глупостью и самолюбованием. Часами обсуждались, но не решались вопросы, которые при отлаженной процедуре проскакивали бы за десять минут. Каждый депутат как хотел, так и голосовал. Если бы «Демократическая Россия» сохранила монолитность, не было бы так пагубно своеволие и вольнодумство остальных. Но «Демократическая Россия» стремительно рассыпалась на фракции. Социал-демократы, социалисты, христианские демократы и другие, чьи партии в 1990 году появлялись, как вспышки на небе в метеорном потоке, начинали претендовать на особую роль в принятии решений.

Поэтому, выйдя уже официально на службу, я решил создать совет фракций Моссовета. Чтобы использовать в благих целях их стремление к самоутверждению. Предполагалось все намеченные к рассмотрению вопросы предварительно обсуждать на совете, доводить до перспективного состояния и лишь потом выносить на пленарное заседание.

Предложил идею Попову. Он согласился, но с заметным скептицизмом: прошедшие дни убедили его, что такой Моссовет не может быть эффективным ни при каких условиях. Тем не менее работа постепенно наладилась и какое-то время приносила пользу. Моссовету — не мне. Я же натолкнулся на агрессию: «А что это какой-то аппаратчик (то есть не депутат) начинает нами, депутатами, руководить?» И это говорили люди, еще недавно просившие поддержать их на выборах! Не будь этих претензий, не полез бы в сентябре на повторные выборы в Тушинском районе ни при каких обстоятельствах.

Совет фракций очень скоро оправдал худшие сомнения Попова. Их лидеры внимательно и боевито рассматривали вопросы предстоящего заседания. Мне удавалось вырулить на взаимоприемлемые формулировки. Но на следующий день все проваливалось — депутаты голосовали по принципу «кто в лес, кто по дрова». Руководители оправдывались: депутаты отвечают только перед своими избирателями и не обязаны подчиняться фракционной дисциплине. А вот коммунисты выступали сплоченно, их лидер Валерий Шанцев всегда мог сказать: если мы что-то пообещали — сделаем.

Спустя какое-то время совет фракций отказался от моих услуг, и я с удовольствием избавился от докуки. Тем более, что через несколько дней вопросы управления работой Моссовета отошли на второй план — Москву стал захлестывать кризис снабжения. Так уж совпало (случайно ли, начался он после решения Моссовета «О нежилых помещениях», принятого в конце июня. В решении были два принципиально важных момента.

Во-первых, Москва объявляла «коммунальной собственностью все нежилые отдельно стоящие здания и строения, в том числе строящиеся и реконструируемые». То есть открыла «войну законов» за собственность с ведомствами и организациями СССР и РСФСР.