Читаем Я живу! полностью

_______________________________ Книга II «Я живу!»

Маленький листок. На нём, чуть криво,

Кем-то нацарапано – Высоцкий...

И с тех пор, горюю от обиды,

На свои неполных десять лет –

Как же так, ведь я могла увидеть,

Тот последний, в нашем городе концерт...

Слёзы детские, они же ненадолго,

Быстро высохнут от несерьёзных бед.

Только – эти оказались слишком горьки.

Всё не сохнут, через тридцать лет.

Памяти поэта…

Утро серое, двадцать восьмого,

В январе невесомый снег,

Тихо падает на светофоры,

На Ваганьково, на душу мне.

И всего – перейти дорогу,

Вечной спешкою пренебречь,

Чтоб успеть постоять недолго,

Помянуть, да свечу зажечь.

Навсегда опоздала, знаю.

И от этого тяжело...

Наклоняюсь и снег сметаю,

Я с портрета его под стеклом.

И никто участь не переменит.

Снова я прихожу сюда,

Вспоминать, да и просто верить,

В то, что силу имеют слова...

- 15 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому___________________

Утро серое двадцать восьмого,

Января – ХХI век...

И рябина подарки-гроздья,

протянула в руках тебе...

Балакин Степан

Высоцкому – 70

Мастер масок для массовок,

Где любой статист – герой,

Он лепил, играл и снова

Сам себя сжигал игрой!

Каждый раз сгорал до пепла,

Сердцем каждому открыт.

Не охрипла, но окрепла

Глотка, певшая навзрыд.

Голос был его лишь рупор,

Убедительно силён.

Только сам певец был хрупок,

Был недолговечен он.

Больше четверти столетья

Пролетело с той поры,

Но статисты, хоть проверьте,

Не выходят из игры.

Все, кого придумал Мастер,

С нами за него живут.

Маски самой разной масти –

Все мы рядом, все мы тут!

-

16 -

_______________________________ Книга II «Я живу!»

Реквием – 1980

Этой ночью узнал я печальную весть.

«Голоса» передали, что умер Высоцкий.

Плачь, Россия! В домах зеркала занавесь.

Он из тех, кто взлетел над тобою высоко!

За хрипящим надрывом звенела душа.

А за каждою песнею – судьбы людские.

Как мужик, он работал. Как поэт - ощущал.

И упал на бегу, в небо руки раскинув.

Да, Россия, прекрасны поэты твои!

Но как мало, как трудно живётся им с нами!

И звезда, как свеча, в изголовье стоит.

И нависла над гробом рука с пятаками.

Погодите поэту глаза закрывать!

Пусть он взглядом прощальным

всю землю окинет,

За которую всё же не жаль умирать,

Коль поют и слагают здесь песни такие!

Больной эпохи, обнажённый нерв

Больной эпохи, обнажённый нерв,

Кричит поэт – ему всего больнее!

Он вместе с нею умирает, с нею!

И смерть поэта – то эпохи смерть!

Он, уходя, твердит на перекрёстках

О том, как тёмен путь людских судеб.

И в сумерках он кажется подростком,

Отверженным, уставшим от судей.

- 17 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому___________________

А судят те его, кому не больно,

Кто сыт и глух, кто никогда не пел...

…Эпоха умерла. С неё довольно.

Поэт её оставить не посмел!

Басков Владимир

Высоцкий над Рейном

На столе вычисленья, расчёты

И гора очень нужных бумаг.

На окне непогоды разводы,

На душе неуютно, «не так»...

Целый месяц в долине над Рейном

Грозы крутят дождей пелену

И работа тихим надрывом

Держит накрепко словно в плену!..

И тогда кто-то «ставит» поэта,

Показавшего жизнь без прикрас,

Чья душа была словно раздета,

Вся была нараспашку для нас!

И, тот час, тишину разгоняет,

Разрывая тоски марафон

И надежду с колен поднимает

Хрипловатый его баритон!..

-

18 -

_______________________________ Книга II «Я живу!»

Бахадори Наталья

Разговор с Высоцким, много лет спустя

«Но...не правда ли, зло называется злом

Даже там – в добром будущем вашем?»

В. С. Высоцкий

Нет, Володя, всё не так у нас…

Бородатый – в юбочке на сцене.

Чувства на продаже, на арене.

Наши рты открыты в крике «фас».

И легенды наши о былом,

Новые – написаны о старом.

Нет у нас воителей, а есть

Только лишь одни политиканы.

Не дано понять нам, что есть зло.

Называть зло – злом сейчас не в моде,

В нашем добром будущем большом

Мир стал без сомнительно-юродив.

Спину другу подставлять нельзя,

Как и в вашем, недодобром прошлом.

В нашем добром будущем большом

Хвалят только стих, который пошлый.

Да, Владимир, вы мечтали что

Будем мы любить, как вы Марину

И разрушим занавес границ,

Чтобы каждый рядом был с любимой.

- 19 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому___________________

В нашем будущем, и правда, нет преград.

Интернет связал людей и судьбы…

Только мало кто такому рад,

Потому что… изменились люди.

И стихи, что написали вы тогда,

Мало кто понять из нас уж в силах,

Потому что чтобы их читать

Нужно… чтобы кровь текла по жилам.

А у нас всё больше в них – вода.

Доброе ещё не наступило.

Будущее – это навсегда?

Я хочу, чтобы как раньше было.

Бебенин Иван

Посвящается Владимиру Высоцкому

Не хватает воздуха в груди:

Страшное предчувствие несчастья!

Что-то, что-то будет впереди:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза