Я злая. Просто у меня глаза добрые...(СИ)

В какой-то момент я просто упала. Его крепкие урки разомкнулись на моем теле и я приземлилась спиной на дорогой паркет. Боль от падения притупляла боль от того, что он снова прервал нас. Я с ужасом и разочарованием смотрела на Люцифера с пола, как смотрит собака на своего хозяина, которую пнули ногой.

— Когда ты прекратишь эти свои пытки? — взмолилась я, наблюдая за довольным лицом дьявола. Ему нравилось лишать меня блаженства, нравилось, когда я молила его о пощаде. В голове мелькали образы — я хотела его, правда. А он издевался тем, что лишал меня желанного.

— Ты сбежала от меня, — его голос угрожающе стих (так вот у кого я этому научилась). Люцифер наклонился ко мне, глядя прямо в глаза, разглядывая все, что таилось внутри у меня. Его ледяные пальцы сомкнулись на моей шее. — Я даровал тебе чувства людей, хитрость демона и красоту ангела. А ты сбежала. Сбежала к тем же людям, наивно думая, что свободна!

Он сильнее сжал мою шею и с силой отшвырнул к стенке. На этот раз боль от удара о стенку ощущалась сильнее. Перед глазами замелькали точки, когда я приложилась о стенку. Устала. Устала от этого всего. В голове всплыли воспоминания последних недель: первая встреча с Винчестерами, архангелы, моя грызня то со старшим, то с младшим, пресс-конференция “Сверхъестественного”. Я почувствовала, как уголки моего рта слегка приподнимаются в подобии ухмылки. Надо же, я помню, что это такое…

— Еще чего! — резкий удар по лицу заставил все воспоминания перемешаться и исчезнуть. Остался только гневный голос у меня над ухом, от которого мои легкие наполнял страх. — Не смей думать о чем либо, когда я говорю с тобой, дорогая!

Колесики мыслей медленно заработали, я начала слабо соображать.

— Тебя злит, что я прячусь от боли в своих воспоминаниях, — вяло произнесла я, снова выдавив из себя ухмылку. — Эти воспоминания разные — от самых глупых до самых запоминающихся. Но ни в одном тебя там нет! Это тебя злит… Угадала?

— Глупышка, — он снова перехватил мою глотку. — Ты привязалась к этим ничтожествам. Но то же самое испытывают ли они к тебе? Ой, сомневаюсь. Уверен, они сейчас заняты тем, что оплакивают Эллен и Джо, а ты… Ну да, ты осталась на растерзание страшной бабайке. Тебя мысленно похвалили за мужество… И на этом все, Шаира.

Каждое его слово резало меня без ножа. Я настолько привыкла к этим двоим братьям, я стала более человечной с ними. Но всякий раз меня гнетет то, а взаимно ли это. Сейчас, Люцифер говорил мне в лицо то, что я часто скрывала от самой себя. И самое страшное, что здесь он не ошибался. Здесь он был прав. Или не совсем?

— Может, ты и прав, — хрипло произнесла я. — Но даже, если и так, я все равно буду прятаться в этих воспоминаниях, я все равно буду цепляться за них, как утопающий, лишь бы не видеть тебя! Я твоя кукла, твоя личная марионетка. Возможно, я даже дорога тебя в каком-то странном смысле. Но кроме страха и благоговения я не испытываю к тебе ничего!

В его глазах снова вспыхнуло пламя. Я всегда боялась этого момента, потому что гнев Люцифера был ужасен. В рука дьявола появился клинок. Мой клинок. Если в глазах его был огонь, то лицо было спокойным, а на губах играла хладнокровная ухмылка. Острое лезвие вонзилось в пою плоть. Я не смогла сдержать крика. Люцифер безжалостно вонзал глубже лезвие. Он отпустил рукоятку, оставив торчать оружие во мне.

— Мне определенно тебя не хватало, Шаира, — сказал он, глядя на меня с полуулыбкой.

Затем склонился надо мной. Его пальцы очерчивали изгиб моего лица. И каждое это прикосновение отдавалось вспышками боли, смешиваясь с болью от клинка. Я тихонько всхлипнула, когда он наклонился ближе и поцеловал меня. Снова холодные губы, снова контраст температур тел, невольно закрыла глаза. И вдруг снова резкая боль! Мои глаза распахнулись в изумлении. Люцифер резко вытащил клинок, который побагровел от моей крови.

— Не скучай, я скоро вернусь, — произнес он.

Шаги начали отдалятся. Во рту появился металлический привкус, кровь изо рта начала стекать по подбородку. Тыльной стороной руки я вытерла её. Ползком я направилась к кровати. Кровавые следы оставались на полу, иногда я скашливала сгустки крови. Было невыносимо.

Мне удалось кое-как добраться до кровати. Я с трудом вскарабкалась на кровать. На синих простынях оставались кровавые пятна, когда я легла на кровать. Тяжело было дышать. Даже сердце с болевым эхом ударялось о ребра. Устала… Я хочу обратно, хочу снова вернутся к тем придуркам. И по фиг, что им на меня наплевать! Пусть будет хоть какое-то подобие дружбы, хоть какая-то пародия на общение.

Я потянулась к зеркалу на прикроватной тумбочки. Внутри все резко заболело, что я не смогла сдержать тихого стона. И вправду, красота ангела… Даже с мокрым и грязным лицом от слез, даже с рубцами и шрамами на лице и шее, со спутанными волосами — черты по-прежнему были красивыми. Серо-голубые глаза так же привлекали. И в моих глазах был неподдельный ужас. Ужас, что все вновь повторяется. Я отшыврнула зеркало от себя, насколько это позволяла рана.