Я — Златан

На второй год я часто жил в гостиницах и на сборах с Адриа- ном Муту. Это было весело. Адриан — румын, в 2000-м приехал в Италию играть за «Интер», знал язык и все такое, и это стало мне большим подспорьем. Парень был отвязный. Ох, и истории с ним приключались! Я валялся от смеха в нашем номере, когда он на- чинал рассказывать. До колик в животе. Когда его купила «Челси», он отрывался по полной. Но это его в конечном счете и подвело.

Если мы обыграем в следующем туре «Ливорно», то обеспечим себе победу! Но даже этого не потребовалось. 20 мая «Милан» сы- грал вничью с «Пармой», хотя вел в счете 3:1, и мы стали чемпио- нами. На улицах Турина люди плакали от счастья, а мы ехали по городу в автобусе с открытым верхом. Мы едва могли проехать. Люди были повсюду, они пели, приветствовали и кричали. Я чув- ствовал себя маленьким ребенком, мы отправились отмечать всей командой. Пью я редко — слишком много неприятных воспоми- наний, связанных с этим. Но тут я решил послать все к черту.

Мы тоже выиграли чемпионский титул. Это сумасшествие! Ни один швед не делал этого со времен Kyppe Хамрина, когда он в 1968 году выиграл чемпионат с «Миланом». Я был признан луч- шим иностранным игроком лиги и лучшим игроком «Ювентуса». Это было моим личным скудетто, и я пил и пил, и Давид Трезеге подталкивал меня к этому. Больше водки, рюмка за рюмкой, он был французом, но он хотел быть аргентинцем — он родился в Аргентине — и теперь он действительно расслабился. Водка текла рекой. Сопротивляться было бесполезно, и я напился, как свинья, а когда вернулся домой на Piazza Castello, вокруг меня все плыло, и я думал, что мне поможет душ. Но все продолжало плыть и вра- вдаться.

Как только я двигал головой, весь мир вращался вместе с ней и, наконец, я заснул в ванной. Я был разбужен Хеленой, которая просто смеялась надо мной. Но я попросил ее никогда больше не говорить об этом.

В Швеции я получил золотой мяч и титул лучшего игрока года. Это было забавно, хотя и непросто. Все организовала «Aftonbladet». У меня к этому таблоиду были старые счеты, и я остался дома. На следующий год предстояла зимняя Олимпиада в Турине. Народ толпился на вечеринках и концертах на Пьяцца Кастелло, и по вечерам мы с Хеленой стояли на террасе и смотрели. Нам было хорошо, и мы решили завести детей, впрочем, насчет «решили» я не уверен. Мы просто дали этому случиться, так к таким вещам и нужно относиться, я уверен. Оно просто должно случиться. Кто знает, когда ты будешь готов?.. Иногда мы ездили в Мальмё на- вестить моих родных. Хелена к тому времени уже продала свою ферму, и мы жили у моей мамы, в доме, который я купил ей в Све- герторке, и иногда я играл в футбол на ее лужайке. И один раз за- бил. Да еше как!

Я ударил по мячу со всей силы, и он протаранил изгородь. Дыра была внушительной, и мама, женщина темпераментная, чуть меня не убила. «Вот сейчас поехал и купил мне новую загородку! Прямо сейчас!», — заорала она. Само собой, в такой ситуации мне остава- лось только подчиниться. Мы с Хеленой отправились на машине в «Баухаус». Но, к сожалению, отдельные секции они не продают. Пришлось купить изгородь целиком, места она занимала, как не- большой дом, и никак не желала влезать в мою машину. Ну, никак. Тогда я взвалил ее на спину и топал до дома два километра. При- топал, приделал изгородь на место, мама была счастлива, и, как я уже сказал, нам всем было хорошо.

Но вот на поле я стал терять кураж. Я сам себе казался слиш- ком тяжелым. Весил 95 кило, и далеко не все они приходились на мышцы. Мне ведь иной раз приходилось есть пасту дважды в день, а это чересчур. И вот я принялся ходить в спортзал и сел на диету, чтобы вернуться в форму. Но были и еще проблемы. В чем, например, заключалась тактика Моджи? В какие игры он играет? Я не врубался.

Нам предстояло обсудить новый контракт. Но Моджи отложил разговор. И пришел с извинениями. Он всегда темнил. Но на этот раз все выглядело совсем уж бесперспективно. На следующей не- деле, говорил он. В будущем месяце. Все время что-то мешало. Ни туда, ни сюда. Наконец, я взбесился. И говорю Мино:

— К лешему! Подпишем сегодня. Я не могу больше спорить.

И мы сладили дело, как нам, показалось, совсем неплохо; я бы сказал, даже хорошо, так я был счастлив наконец скинуть все это.

В крови у парня обнаружили кокаин; «Челси» его выгнал и, сверх того, навесил большую неустойку. Когда мы жили вместе, он уже от всего этого избавился, был чист и спокоен и мы вспоминали всю ту историю со смехом. Но вы уже поняли, кто из нас был заводилой. Одна только история, когда он в ванне заснул, чего стоит.

А теперь в клуб пришел Патрик Виейра. Я так скажу, он упря- мый малый, и взаимопонимания мы с ним поначалу не нашли. Я в слабаках ходить не стану. C такими людьми я противопостав- ляю силе силу, а в «Ювентусе» я стал еще злее, чем был раньше. Я — воин, и вот я бегу по полю, а мяч у Виейра.

Дай мне этот хренов мяч! — ору я, хотя точно знаю, с кем имею дело.