Я знаю, кто меня убил

– Пришлось. У нее обнаружили цирроз печени. От него она и умерла. – Марк погрустнел, но быстро взял себя в руки, встряхнулся. – В холодильнике есть виноградный сок и гранатовый. Я выпью тот, что подходит цветом под твое вино. Будем чокаться бокалами и говорить тосты.

– Тогда белое.

Через пять минут они вышли на балкон. Там тоже были растения: пальмочка, папоротник, помпоны мха в круглых кадках. Стояли кресло-качалка, офисный стул и столик. На стене висел в рамке постер из фильма, который сделал звездой Марию Лавинскую.

– Отец тут и работает, и отдыхает, – сказал Марк, убрав со стола ноутбук, чтобы разместить на нем напитки и фужеры. – И твоя тетя всегда с ним. Она вдохновляет его на работу и разделяет с ним часы отдыха.

– А представь, что после стольких лет Гурам с Марией станут парой?

– Нет, не могу, – хохотнул Марк. Усадив девушку в кресло-качалку, он принялся открывать вино. Хоть и не пил, но штопором орудовал споро.

– Почему? Они тепло друг к другу относятся, вместе им интересно. Главное же, оба перебесились. В шестьдесят с хорошим плюсом изменять друг другу не будут.

– За отца не поручусь. Он до сих пор очень интересуется дамами. Ходит на свидания, ухаживает, пылкие СМС в стихах отправляет, цветы. А как-то я нашел у него под кроватью женскую сережку.

– Кока его бы за это… за ко-ко подвесила, – улыбнулась Ари, взяв из рук Марка бокал.

– Поэтому пусть уж лучше дружат, – подытожил он.

Они чокнулись, выпили. Ариадна махнула сразу полфужера. Волновалась в присутствии Марка. Хотела войти в норму.

– Но если эфир на Первом канале вернет Марии Лавинской звездный статус? Она станет чаще приезжать в Москву, где-то сниматься. И твой отец захочет быть рядом. Он ведь довольно тщеславен?

– Что есть, то есть.

– Тогда можно рассмотреть гостевой брак.

– Ты очень сильно хочешь пристроить Марию. Устала от нее?

– Не без этого. Но я ее обожаю и желаю только счастья – это раз. Два – даже если Кока найдет себе кавалера, с меня она с живой не слезет. – Она допила вино и протянула опустевший фужер Марку. – Они так здорово вместе смотрятся!

Именно сейчас, не в юности-молодости-зрелости. Как будто проживали дни своих жизней порознь, чтобы вместе встретить закат.

– Хорошо сказано. Поэтично. В духе моего бати. Но я сейчас тебя приземлю. – Марк очень серьезно посмотрел на Ари. Как отец, который намерен сообщить дочке о том, что Деда Мороза не существует. – Не будет никакой телевизионной передачи о Марии Лавинской. Если она и попадет на Первый канал, то как гость из первого ряда. В лучшем случае ей дадут микрофон, чтобы сказать пару слов.

– То есть Гурам обманул Коку?

– Нет. Он искренне верил в то, что сможет устроить ее бенефис. Но такие передачи неделями готовятся. Сейчас май, конец сезона. Все, что будет показываться в июне, уже отснято. Если не считать ток-шоу типа «Прямого эфира». Но они скандальные, а звезда восьмидесятых, живая, здравая, не спившаяся, не обворованная родственниками или молодым мужем-аферистом, рейтинга им не сделает.

– Эх, жаль. Значит, так в шикарном наряде и не покрасуюсь. – И рассказала о платьях, что они привезли из Энска. – Кока и в зрительном зале телестудии может себе позволить сидеть в стразах и перьях, она звезда оперетты. А я буду выглядеть смешно.

– Что тебе мешает нарядиться прямо сейчас? И покрасоваться передо мной?

– Хватит надо мной прикалываться.

– Даже не думал. Я тебя как увидел, понял, что ты создана для блеска, а не унылых шмоток из массмаркетов. – Ари смотрела на Марка недоверчиво. Он серьезно? Нет, быть такого не может! – Ты же красотка. Неужели тебе не говорили об этом?

Ариадна в голос рассмеялась.

– Марк, спасибо тебе за эти слова, – похихикивая проговорила она. – Но я же не слепая. Я себя в зеркале вижу. Не страшная, да. Даже симпатичная. Но не красотка. И когда меня заваливают комплиментами, я настораживаюсь или раздражаюсь.

– Откуда в тебе эта неуверенность?

Ей трудно было объяснить. Но если верно изречение «все комплексы из детства», то удар по самооценке она получила в первом классе. На 1 сентября Ари хотела пойти в своем платье принцессы. Форму можно и со второго дня учебы носить, не так ли? Поэтому, когда мама переодела дочь в нее, девочка устроила истерику. Она плакала, топала ногами, срывала с головы бант. При чем тут он, если уже была примерена диадема? Ариадна так бесновалась, что ее пришлось накачать успокоительным. В итоге она уснула и не попала на праздничную линейку.

В первый раз в первый класс девочка отправилась 2 сентября. Она подошла к кабинету, возле которого собирались ее одноклассники. Они уже познакомились друг с другом и болтали между собой.

– Слышали, сегодня придет еще одна девочка? – обращалась ко всем маленькая ушастая ученица в застиранной форме. Она была из многодетной семьи, где младшие донашивали за старшими. Звали ее Ларисой, и она стала первой и единственной старостой класса. – Ариадна.

– Ниче се, имечко, – хмыкнул хулиганистого вида пацан. В него Ари потом влюбится.

– Так звали греческую богиню, – блеснул знаниями очкарик. Он окончит школу с золотой медалью, но потом сопьется.