Я знаю, мы найдем родителей! История Питера

«Вдох. Выдох. Ты просто дыши!» — шепчет вновь Панси, обнимая себя за плечи. Ей не холодно, нет. Ей пусто. Уже чертовы двенадцать лет ей пусто.

И вдруг перед глазами проносятся картинки, независимо от нее. Гермиона и Демиан, такие счастливые. Они нашли друга. Как же она им завидует. Черт ее побери, она готова убить кого угодно лишь за…

«А может? — вдруг совершенно неожиданно проносятся независимо от нее воспоминание. Она гонит от себя эти мысли давно, но сердцу не поможешь доводами рассудка. Мальчик, одиннадцатилетний мальчик в магазине мадам Малкин, что так похож. — Это невозможно… Так не бывает даже в нашем мире. Смирись уже!»

«Не могу…» — казалось, кричит в ней все.

Трагические воспоминания о том самом дне вновь проносятся перед глазами. Как же она его ненавидит.

И вновь на нее наваливается истерика, и виски сжимает от напряжения. Панси прижимает руки к сердцу в попытке хоть как-то успокоится, но ничего не выходит. Дыхание сперто и нет больше никакой возможности прийти в себя.

— Панси! Панси, ох, милая! — вдруг сквозь истерику слышит Паркинсон голос подруги, которая подбегает к ней и крепко обнимает ее.

— Луна! — сквозь слезы и истерику выдавливает из себя девушка, но не может четко разглядеть подругу, ведь перед глазами пелена из слез.

— Ох, Панси, прости меня! Прости. Я должна была сразу догадаться, что это он! Ох, Панси, прости меня! — шепчет Луна, крепко-крепко прижимая к себе подругу и сама начинает плакать.

— Луна, он… — всхлипывает Панси, в попытке что-то сказать.

— Что? Что он сказал? Он как-то обидел тебя? — спрашивает Луна, у которой у самой в глазах стоят слезы, и вытирает нежно лицо подруги.

— Нет. Нет. Он спрашивал… спрашивал…

— О чем?

— Об отце и этой… этой чертовой гадалке. — тяжело выдает Панси.

— О, Мерлин! Но зачем ему это? Неужели он… — Луна смотрит на Панси шокированно и в ее взгляде читается испуг.

— Нет. Нет, конечно. Откуда бы? … Он… Он думает, что отец снова занимается чем-то плохим … как … как Пожиратель. — сквозь всхлипы и дрожь протягивает Панси, и вновь в ее глазах блестят слезы. Луна крепко обнимает подругу, и Паркинсон устало кладет голову ей на плечо.

Девушка продолжает всхлипывать, но слезы уже потоком не текут из ее глаз.

Все. Почти отпустило. В голове блаженная пустота.

Сколько времени проходит? Она не знает. Уже все равно на это.

В комнате образуется почти идеальная тишина. Глаза Панси медленно, но верно, начинают слипаться. Луна крепко обнимает подругу, поглаживая ее по спине.

В конце концов, Панси проваливается в сон. Сил нет, как и сопротивления.

Через несколько часов.

Комната покрыта мраком. Через окно напротив можно увидеть, что, видно, уже прошло довольно много времени, ведь на дворе, судя по всему, уже ночь. Легкий ветерок колышет занавеску. В помещении полная тишина.

— Луна? — шепчет Панси, едва проснувшись и оглядывается по сторонам. Она лежит на диване в своем кабинете, накрытая шерстяным одеялом, которое осталось с еще тех самых времен, когда им с подругой приходилось буквально ночевать в их издательстве, ведь всю работу они выполняли только вдвоем. Сколько же воды утекло с тех пор.

— Я тут. — откликается Лавгуд, которая все это время провела сидя на коврике около дивана, обложившись подушками, ведь боялась оставить Паркинсон одну в таком состоянии. — Как ты себя чувствуешь?

— Голова болит. — тихо произносит Панси, прикладывая ладонь к вискам.

— Дать тебе зелье?

— Не надо. Я лучше еще полежу. — устало шепчет она, протирая сонные глаза, которые, к тому же, сильно опухли из-за слез. Да, она сейчас явно не та Панси Паркинсон, которую все привыкли видеть, благо, Луна всегда рядом и прикроет все тылы.

— Ладно. — тихо соглашается девушка, все так же в темноте продолжая наблюдать за подругой. — Тебе уже лучше?

— Да.

В комнате на несколько минут повисает блаженная тишина, которая совершенно не тяготит двух женщин.

— Как идут дела? Мы идем в соотвествии с графиком? — наконец не выдерживает Панси, которая привыкла всегда все держать под контролем.

— Ты неисправима. — усмехается Луна в темноту и качает головой, впрочем, Паркинсон этого не может видеть.

— Я серьезна, Луна.

Подруга несколько мгновений молчит, прежде чем сказать об другом моменте, что сейчас гораздо более важен, чем какой-то график:

— Говорят, что Поттер буквально не спускал с тебя глаз. Пожирал тебя ими. А ты была как на иголках и вечно одергивала юбку, на что он каждый раз усмехался. Потом вы пару раз чуть не столкнулись лбами, когда орали друг на друга. Все оценили, что вы очень хорошо смотритесь вместе. Тебе завидует вся женская половина нашего коллектива и даже те дамочки, что уже замужем. — усмехнулась Луна, которая буквально на каждом повороте в их офисе могла услышать новую увлекательную подробность из этого интервью, так как все просто как сговорились и судачили об этом не переставая. — Думаю, что скоро вы станете новой официальной парочкой по версии Ведьмополитена и Ежедневного пророка.