Я знаю, мы найдем родителей! История Питера

— Хорошо хоть, что там стоит заглушка, и они нечего не слышали. — печально усмехнулась Панси, которая в тот момент очень была благодарна самой себе, что еще когда-то давно самолично наложила на это место защиту. — Ну я сомневаюсь касательно Ежедневного пророка. Скиттер сейчас не до нас из-за Гермионы.

Ответа на это не последовало.

— Луна? — позвала девушку Паркинсон, ведь это было как минимум странно. — Луна, что случилось?

— Ты читала новый выпуск Пророка сегодня утром? — наконец раздался очередной вопрос.

— Нет. Мне прислали образцы новых моделей для Недели Моды, что мы пропустили. Я должна была срочно с ними ознакомиться, а чуть позже прибежала Рина из-за Поттера.

И снова ответом была полнейшая тишина.

— Что? Что там такое?

Луна все также молча протянула, судя по звуку, газету. Панси зажгла огонек на конце своей волшебной палочки, чтобы посмотреть, что же там такого.

— Какого …?! — удивленно вскрикнула Панси, совершенно не веря тому, что видит, ведь это было просто за гранью ее понимания.

Паркинсон переводит шокированный взгляд на Луну, которая все также молча кивает ей головой, как бы говоря: «Да, это правда, и у тебя не галлюцинации. Я тоже это вижу.»

Панси вновь буквально утыкается носом в газету, чтобы прочесть заметку, сделанную, непременно, рукой Риты Скитер:

«Воссоединение семьи главных обманщиков Магической Англии»

«Дамы и господа, как вы все, верно уже, знаете, я, ваша покорная слуга Рита Скитер, уже несколько лет как с упорством и рвением выполняю главную задачу репортера данной газеты: публикую статьи на самые трудные и, не побоюсь этого сказать, острые проблемы, стоящие в наше далеко не простое время, с честностью и беспристрастностью, как и предписывают правила и этика.

Но одна явно зазнавшаяся особа в лице Гермионы Грейнджер, которая после победы ее бывшего возлюбленного, а ныне друга, Гарри Поттера, судя по всему, вообразила себя всесильной и неуязвимой для простых людей вроде нас с вами. Именно поэтому эта девица подала на меня иск недавно, расписав там все мои якобы «прегрешения перед Магическим обществом», как она сама выразилась, добавив при этом лично от себя «шпионаж» и «клевету» за столь невинную статью, написанную совсем недавно о ней и ее сыне.

Многие читатели просили меня прокомментировать данную ситуацию еще в самом начале, но, к превеликому сожалению, я не могла этого сделать по причине того, что была занята вызовами в суд и встречами с адвокатами.

Но, благо, сейчас я имею возможность выразить свое негодование по поводу «кристальной честности» Гермионы Грейнджер, в которую так наивно верят многие мои читатели и, к сожалению, многие представители нынешней власти.

Хотя данная фотография и вся эта ситуация, по моему скромному мнению, показывает всю суть нашей обожаемой Героини Войны: мало того, что Грейнджер имела незаконную на тот момент связь со своим учителем и преступником, подделала документы для своего ребенка, держа в неведенье всех окружающих по поводу его существования, так теперь, дамы и господа, она укрывает отца своего ребенка, которого до сего момента считался официально мертвым, что тоже, по сути, является преступлением.

А теперь скажите мне, как эта неблагочестивая и лицемерная женщина может стоять в коллегии Визенгамота и обвинять меня в совершенно глупых и неправдивых вещах, не имеющих никакой подоплёки?

Как бы то не было, надеюсь, я смогла выполнить свой профессиональный долг журналиста и открыть вам, моим дорогим и преданным читателям, правду об Гермионе Грейнджер, даже несмотря на то, что представители власти осудят меня за столь отчаянный шаг.

С вами была,

Рита Скиттер»

Панси положил газету на диван рядом с собой. Мысли разлетались от нее как стая пикси. И не ухватишь.

Комната вновь погрузилась в абсолютную тишину.

— Но как…?! Почему Гермиона не сказала нам, что он жив? — наконец вскрикивает Панси, собрав хоть немного мысли и сжимая газету в руках, впрочем, сама того не замечая.

— А зачем нам ей это говорить? Тем более, что вряд ли Снейп сам этого хотел. — безмятежно отзывается Луна и расслабленно потягивается, все также продолжая сидеть на полу, причем босая. Да, изящные лодочки не самая удобная обувь.

— Но… Почему ты так спокойна?! — снова кричит Паркинсон и только после этого сама понимает, что, верно, перегибает палку сейчас.

— А чего мне нервничать? Посмотри сама на фото. — по-доброму усмехается Лавгуд и кивает головой в сторону газеты в руках подруги. — Посмотри, какая счастливая Гермиона! А Демиан… Демиан же просто его уменьшенная и счастливая копия. А профессор Снейп! Ты погляди, как он смотрит на Гермиону!

Паркинсон вновь начинает шуршать газетой.

— Нет, но все же! Почему ты так спокойна?! У меня, кажется, глаза сейчас на лоб полезут, а ты сидишь и улыбаешься! — спрашивает Панси, после того, как внимательно рассмотрела фотографию.

— Я видела этот выпуск, когда ехала на конференцию. Я, можно сказать, уже успокоилась. Сама, когда в руки сегодня газету взяла, чуть со стула не свалилась.

— Слушай, а он и вправду на Гермиону как-то… как-то необычно для себя смотрит.