Яблоко Монте-Кристо

– Так вы не от Гриши! Безобразие! Отняли у меня кучу времени! Убирайтесь!

– Еще только пара вопросов, – я решил не обращать внимания на его хамство.

– Еще чего! Уматывай! Подобру-поздорову отваливай! Иначе охрану позову.

Я встал, пошел было к двери, но на пороге остановился, обернулся и сказал:

– Вы же разумный человек, бизнесмен, неужели не оцениваете потенциальной опасности?

– Какой? – неожиданно мирно поинтересовался Андрей.

– Ляля, вдова вашего сына Игоря, сейчас находится в состоянии шока, но через некоторое время она придет в себя, пойдет в милицию и расскажет о том, что кто-то пугал ее и свекровь. Неустановленный мужчина, кстати, издали он весьма похож на вас: рост, сухощавая фигура, прикидывался привидением. Но мы-то хорошо понимаем: призраков не существует! Кто же морочил голову женщинам? Зачем? И, естественно, в милицейских головах возникнет ваше имя. Вы с Зоей расстались на ножах, она, кажется, вас оскорбила!

– Сука, – сморщился Андрей, – так хитро дело обставила! Дрянь.

– Вот-вот, – закивал я, – несмотря на давность, обида до сих пор бурлит в вашей душе. Начнется следствие, вам истрепят все нервы, нанесут урон бизнесу… Если же вы сейчас ответите на кое-какие мои вопросы, то, вполне вероятно, лишитесь «удовольствия» общения с сотрудниками МВД, потому что мы с Элеонорой найдем подлинного автора поставленного в квартире Зои спектакля. Так как, мне уходить?

– Сядь, – мрачно кивнул Андрей. – В одном ты прав, мне сейчас всякие неприятности ни к чему, а все остальное ложь.

– Что? – поинтересовался я.

– Все, – повторил Андрей, – я – идиот!

– Отчего вы так себя ругаете?

Вяземский поднял трубку телефона и рявкнул:

– Все в кабинет, живо.

Не прошло и десяти секунд, как в комнату вплыла та самая девушка в костюме, на этот раз у нее в руках был поднос с чашками и вазочками.

– Долго копаешься, Лена, – окрысился хозяин, – поставила и вали отсюда!

Секретарша заулыбалась.

– Хватит зубы скалить! – рявкнул Андрей.

Сохраняя на лице радостное выражение, Лена, поставив поднос на край стола, пошла к выходу.

– Живее ногами двигай, – бросил ей в спину начальник.

Желая угодить Андрею, девушка засеменила быстрее, и тут случилась незадача. Высокие каблуки лодочек секретарши зацепились о складку на ковре. Пытаясь сохранить равновесие, молодая женщина взмахнула руками, задела какую-то странную конструкцию из железных обручей, стоящую у самой двери, и рухнула на пол. Непонятный предмет, развалившись на несколько частей, упал на хрупкую фигурку.

– Идиотка! – взревел Андрей. – Пошла вон! Надоела, коза неуклюжая! Все! Уволена.

Не обращая внимания на вопли Вяземского, я кинулся к секретарше.

– Вы ушиблись?

– Нет, – прошептала Лена, пытаясь встать, – все хорошо.

– Но у вас коленка начинает распухать.

– Это ничего.

– Надо поехать в травмпункт, – настаивал я, – вдруг перелом, и, похоже, вам очень больно.

– Нет, нет, – качала головой Лена, – все в порядке, я ничего не чувствую.

Но бледное личико девушки и цепочка мелких капелек пота, выступивших над верхней губой несчастной, говорили об обратном: Лена сейчас еле-еле сдерживает слезы.

Я подхватил пострадавшую под локти и осторожно поставил на каблуки.

– Ой! – вскрикнула Лена.

– Срочно необходим врач, – обеспокоенно повернулся я к Вяземскому.

Но за письменным столом никого не было.

– Куда он подевался? – удивился я.

– Начальник? – шепнула Лена.

– Ну да! Только что тут сидел, – растерянно воскликнул я. – Насколько я понял, он собрался меня кофе угостить, позвал вас. А теперь испарился.

Лена оперлась на мое плечо.

– Он всегда так поступает, если желает от посетителя избавиться.

– Как поступает? – удивился я.

Лена кивнула в сторону подноса.

– Звонит мне и орет: «Все в кабинет, живо». Я уже знаю, сейчас человека вон выставит. У него отработанная методика. Если понимает, что посетитель настырный, то обманывает его, становится приветливым, секретаря зовет с кофе. Ясное дело, гость расслабляется, думает, что с ним сейчас нормально побеседуют, улыбается. Андрей Михайлович тоже излучает радость. Только мне четкая установка дана: как вернусь на рабочее место, роняю тяжелую доску на пол. Звук такой получается: ба-ам! Ясное дело, посетитель голову в сторону двери повернет, хоть на секунду да потеряет Вяземского из вида, а ему только этого и надо. Там, в стенке, дверцы, видите?

– Створки шкафа?

– Это ход на первый этаж, – пояснила Лена, – Андрей Михайлович туда шмыгает, и ку-ку, ищите дядю. Люди потом ко мне выбегают, глаза в пол-лица, кричат: «Куда Вяземский скрылся?»

– Странное поведение.

Лена пожала плечами:

– Каждый веселится по-своему. Только сегодня я ему все дело испортила, шлепнулась. Я становлюсь очень неловкой, если меня торопят, ноги путаются, руки дрожат, а когда орут – вообще чумею. Ой!

– Больно? Давайте отвезу вас в травмпункт.

– Спасибо, – прошептала Лена, – так пройдет, если б нога сломалась, я бы не могла стоять, значит, это простой ушиб, нет необходимости из-за ерунды волноваться. Ой! Ай! Ой!

– Неужели вы собираетесь работать в таком состоянии? – покачал я головой.

Лена сжалась в комок.