Яблоко Монте-Кристо

– У меня, Ваньша, – радостно воскликнул Одеялкин, – теперь ничего не болит, сердце не щемит, в голове не бухает. Как о деньгах речь зашла, так я мигом выздоровел.

– Нехорошим делом ты заниматься решил! Это обман! – возмутился я.

– Весь бизнес лажа, – радостно откликнулся Леха, – ты к Норе в ванную загляни!

– Зачем?

– А ради интереса!

– Не обладаю пещерным любопытством, – окончательно вышел я из себя, – и считаю, что крайне невоспитанно шарить в чужой ванной комнате.

– Вот поэтому, Ваньша, ты всю жизнь за Элеонорой горшок носить будешь, а я олигархом стану, – хрюкнул Одеялкин. – У нее на полках полно кремов всяких, мазей, натирок от морщин. Думаешь, они и впрямь помогают? Нет, конечно. Так чем мои жучки хуже?

– У Норы имеются омолаживающие средства? – потрясенно спросил я.

– Полным-полно. Ей и жучки понравятся! Подарю со скидкой!

– Элеонора ни за что не купится на твоих тараканов.

– Ну и пусть, – спокойно пожал плечами Одеялкин, – других дур хватит. А ты, Ваньша, имей в виду, со мной лучше дружить, иначе маменьке твоей жучков не достанется. Когда бабуська завозмущается, я прямо скажу: ваш сын против торговли! И тады…

– Иван Павлович, – закричала Нора, – ну сколько можно кофе пить? Иди сюда немедленно!

– Ступай, Ваньша, – гадко ухмыльнулся Леха, запуская пальцы в банку с тараканами. – Ты человек подневольный, не свободный бизнесмен, беги живей, а то уволят!

Понимая, какие ощущения испытывает после нокаута боксер, я пошел в кабинет. Надо же, сколь быстро могут изменяться некоторые люди! Еще вчера утром Одеялкин был маленьким, скромным человечком, а сейчас он считает себя великим бизнесменом, способным на шантаж и нечистоплотность.

Нора встретила меня ехидным замечанием:

– Иногда мне кажется, что за тобой тащится по крайней мере трехметровый хвост, настолько медленно ты реагируешь на приказ моментально явиться в кабинет, – заявила она.

Я кашлянул и опустил глаза: спорить и возражать в данной ситуации нет никакого смысла, если хозяйка закусила удила, ее невозможно остановить.

– Поезжай на Ильинское шоссе, – воскликнула Нора, протягивая мне лист бумаги, – тут подробный адрес и даже план нарисован. Третий корпус, комната сто двадцать восемь, Работкина Любовь Сергеевна.

– Меня к ней пустят?

– Иван Павлович! Ты же не в тюрьму на свидание отправляешься! – возмутилась Нора.

– Иногда в больнице порядки хуже, чем в каземате, – не сдался я.

– Это дом отдыха, – пояснила Нора, – самый обычный, Люба там живет в качестве гостьи, платит за месяц и кайфует в свое удовольствие, о каком ограничении посещений может идти речь? Не глупи.

– Хорошо, – кивнул я, – выезжаю.

– Экий ты прыткий, – снова вышла из себя Нора. – Торопиться стоит лишь при охоте на тараканов!

Я вздрогнул и с некоторой опаской взглянул на Нору: она просто так сказала последнюю фразу или знает о молодильных жучках?

– Сначала изволь выслушать меня до конца, а уж потом лети сломя голову, – продолжала гневаться хозяйка.

Я облегченно вздохнул. Нет, Элеонора не в курсе разворачивающихся у нее на кухне событий, но какая непредсказуемость поведения! Только что хозяйка обозлилась на секундную задержку, с которой секретарь посмел явиться на зов, а теперь вновь недовольна, но на этот раз ее возмутила быстрота моей реакции. Право, тяжело иметь в качестве руководителя даму, даже самые умные и спокойные из них зависят от фазы Луны!

– Ты представишься ученым, кандидатом наук, – принялась раздавать указания Нора, – который работает над докторской диссертацией по истории театра. Люба некогда была занята в спектаклях коллектива «Рекорд». Ясно, да? Твоя задача разговорить ее и выяснить: кто являлся любовником Зои? Жив ли он? Может, он имеет жену? Вполне вероятно, что трюк с ожившим Игорем придумала обманутая супруга Зоиного кавалера.

И тут я совершил ошибку, попытался указать Норе на явную нелогичность ее мыслей:

– Маловероятно, что представление с привидением поставила законная жена мифического любовника Зои!

– Почему? – грозно сдвинула брови Нора.

– Женщине-то небось не тридцать, не сорок и даже не пятьдесят лет!

– И что? Месть не имеет возраста.

– Ну… в таких летах, как правило, думают о боге, – ляпнул я.

Нора вскинула брови и очень холодно ответила:

– Ступайте, Иван Павлович, выполняйте указание. Если же не…

– Уже бегу, – быстро закивал я.

– Вот и славно, – смягчилась хозяйка.

– Можно вопрос?

– Что еще?

– Я раньше часто ходил в театр, ну, пока не начал работать у вас!

– Намекаешь, что я отбила у тебя охоту к зрелищам?

Я постарался не измениться в лице, похоже, Норе сегодня все не так! Ладно, продолжу разговор:

– Знаю все культовые места: «Таганка», «Ленком», естественно, Большой и Малый, «На Бронной»… Но про «Рекорд» не слыхивал! Вы ничего не перепутали с названием?

Элеонора улыбнулась:

– Нет. Это был коллектив, существовавший при одном из заводских клубов, так называемый народный театр. Понимаешь?

Я кивнул:

– Конечно.

Глава 24