Яблоневая долина

Глеб провалился в полусон-полуобморок. Он не знал, сколько так провалялся, – часы остановились. Уже темнело, и надо было выбираться обратно к остановке. Только какой смысл? Поймает частника, доедет до города, а потом? Он же мечтал об одном: вернуть крылья и дар. Больше ничего. А если попробовать? Даже если и розыгрыш, так хуже не станет.

А если это правда, то… Глеб набрал на телефоне две эсэмэски: маме и папе, что у него всё хорошо. Пусть не волнуются хоть какое-то время. А там, глядишь, он уже и вернётся. Если, конечно, всё это не выдумка. Надо просто попробовать, произнести всего три слова. Это же легко. А сердце стучит, как бешеное. Очень хочется верить! Глеб запрокинул голову и заорал в небо:

– Дай мне шанс! Если ты нами управляешь, то дай мне его!

Ответа не последовало, да Глеб и не ждал его. Он крепко схватился за лямки рюкзака и отчётливо проговорил: «Я выбираю путь».

Глава 28. Дом на болоте

Здесь, по сравнению с Алтанхотом, всё было иным. Первое время Мёнгере не могла привыкнуть к прохладной погоде – ей казалось, что это самое ужасное, что произошло с ней, а Глеб с Пришем сказали, что будет ещё холоднее. Даже не верится. Много деревьев, травы. И всё растет само по себе. Не надо рыть оросительные каналы. А дождь… Удивительное явление. Мёнгере о таком только в сказках слышала. Такое ощущение, что попала на край света. И скоро они дойдут до места, где вода стекает в бесконечную бездну. Наверное, именно там и начинается радуга.

Шрамы понемногу заживали. Но смотреть на себя в зеркало не хотелось – казалось, что красные рубцы останутся навсегда. Хотя Глеб и говорил, что со временем побелеют. Но сколько ещё ждать этого? Она каждый вечер смазывает своё лицо и его спину. Даже не верится, что раньше там росли крылья. Теперь на этом месте лишь две вздувшиеся полосы, как у неё на щеках.

Сегодня тропа вела через лес, мрачный и сырой. Почва под ногами пружинила – путники шагали по мху. Приш нарвал красных ягод, бруснику. Сказал, что с ними пироги вкусные получаются. А Мёнгере они кислыми показались. Есть невозможно. Приш, глядя на неё, рассмеялся. Предупреждать же надо!

Постепенно почва стала вязкой, ноги погружались в неё с неприятным хлюпаньем. Из-под мха проступала вода.

– Болото, – сообщил Приш. – Главное, не провалиться.

Он шёл впереди, проверяя дорогу перед собой палкой. Мёнгере раньше никогда не слышала о болотах. О зыбучих песках – да. Хотя что-то схожее между ними имеется.

Вскоре Приш остановился перед настилом через трясину.

– Вроде надежно, – сказал он.

Гать представляла собой плотно уложенные друг к другу бревна. Видимо, здесь совсем топкое место, раз пришлось укреплять путь. Приш осторожно ступил: дерево держало хорошо, не осклизло и не уходило из-под ног. Мёнгере следовала за остальными, Хухэ семенил рядом. Вокруг стало совсем мрачно. Полусгнившие деревья напоминали призраков.

Их чёрные стволы были схожи с костями павших воинов, которых так и не удосужились предать земле. Солнце скрылось за серым небом, от земли поднимались испарения. Не хотелось бы застрять здесь на ночь – очень неуютно. А впереди бесконечное болото. И пахнет застоявшейся водой, так что дышать приходится ртом.

Мёнгере так и не поняла, как случилось, что брёвна разъехались под ногами и она провалилась в топь. Хухэ в последний момент отскочил, а не то полетел бы следом за ней. Брёвна сомкнулись над головой, закрывая дорогу назад. Жижа была повсюду, мутно-зелёного цвета. Лёгкие горели огнём: воздуха не хватало. Мешок тянул вниз. Ещё немного, и Мёнгере навсегда осталась бы здесь. И тут её схватили за волосы и рванули вверх.

Отплёвываясь, Мёнгере жадно ловила ртом воздух – нос оказался забит грязью. Она пыталась стереть с лица зловонную жижу, но лишь размазывала её.

– Подожди, – остановил Глеб, – выберемся, тогда оботрёшься.

Он достал платок и протянул Мёнгере, она высморкалась. Хоть нос очистился. Уже без приключений они добрались до края гати.

Воду удалось отыскать в канаве. Мёнгере умыла лицо, а одежду сменить не удалось – сумка с вещами пропиталась болотной грязью.

– Надо найти озеро, – предложил Глеб. – Или реку. Чтобы твои вещи постирать можно было. А пока в мои переоденься.

– И запачкаю, – отказалась она. – Потом.

Путники всматривались вперёд: не мелькнёт ли где голубой отблеск? Но за плотно растущими деревьями ничего не было видно. Мёнгере ёжилась: она замёрзала в мокрой одежде, хотелось скорее скинуть её с себя и обтереться. И поскорее выбраться из леса, пока туман не скрыл окружающее.

– Наверное, придётся здесь заночевать, – сказал Глеб. – Скоро ничего разглядеть будет невозможно. Надо костёр разжечь.

– Подожди, – ответил Приш. – Я на дерево залезу, посмотрю, где выход.

Он ловко вскарабкался по стволу и закричал:

– Очень далеко идти, не успеем!

У Мёнгере ёкнуло сердце: ну вот! А Приш добавил:

– Зато я вижу дом.