Яблони на Марсе

Достав переходник, Нимоев с величайшей осторожностью подсоединил флешку к терминалу. Спустя время на экране выскочило изображение единственного найденного файла. Видео с названием «Все плохо».

Только в тот момент профессор до конца понял, что это не розыгрыш. Он вопросительно взглянул на Ништера.

— Врубай, — кивнул тот. — Хрень, но глянуть можно.

Нимоев рассеянно кивнул, запустил файл и уставился на экран.

* * *

Размалеванный в дикие, сочетающиеся друг с другом лишь яркостью цвета мужчина на экране, бешено выпучив глаза, хлопал в ладоши, танцевал, вставал на стол, а затем слезал оттуда. Выдохнувшись, он повернулся к экрану спиной, спустил штаны и, слегка подрагивая всем телом, помочился.

Нимоев, понимая его через слово, не обнаружил особого смысла в выкриках, более подходящих дикарю. Однако надпись внизу профессор смог прочитать: «Президент Земли».

Затем изображение сменилось. Дети склонились над столами и, кажется, играли. Экраны были вделаны прямо в столешницу. Профессор понял, что игра совместная, из-за чего порой вспыхивали драки. Длинные тонкие пальцы детей быстро двигались по дисплеям, постоянно что-то выделяя и нажимая. Глаза горели бешеным огнем. Тела — неестественно худые и угловатые — с хрустом ломались, когда сражение выплескивалось в реальность. Нимоев поморщился, едва такое случилось в первый раз, но продолжал жадно следить за ситуацией.

Смуглый мальчик с родимым пятном над губой выиграл. Он с громким криком вскочил на стол. Дисплей, по-видимому, был покрыт защитной пленкой, потому что даже не треснул. Победитель воздел руки к небу и замычал что-то невнятное.

Остальные опустились на колени и, словно молитву, принялись повторять:

— Ништь! Ништь! Ништь!

Открылась дверь, вошел высокий человек. Он чем-то напоминал Ништера, стоявшего рядом с профессором. Подойдя к мальчику-победителю, вошедший нарисовал на детском лице полосу яркой краски. Взяв ребенка за руку, вывел его из кабинета.

Камера следила за ним до тех пор, пока они, идя по коридорам, не оказались в другой комнате. На первый взгляд, это была точная копия предыдущего кабинета, но у каждого из находившихся здесь на лице была одна яркая полоска. И здесь уже были разнополые дети. Впрочем, угловатые и худые девочки с безумными глазами и дергаными движениями мало отличались от мальчиков.

Нимоев скользнул взглядом по выскочившей надписи: «Ништер получает первый уровень».

В очередной раз изображение поменялось.

Теперь можно было увидеть панораму города. Транспорт застыл. Внешний вид его доказывал, что им давно не пользуются. Редкие прохожие перемещались на движущихся лентах вдоль дороги.

Они не смотрели по сторонам, погруженные в светящиеся экраны, повисшие перед ними в воздухе. Профессор обратил внимание на пару подростков. Вокруг каждого из них мерцало что-то вроде силового поля. Молодые люди — на вид им было лет четырнадцать-пятнадцать, — сидя на ленте, тоже смотрели в экраны. Юноша и девушка водили руками перед собой и двигались в такт слышимому только им ритму. Нимоев заметил дрожание силовых полей.

Он очень обрадовался, когда после этого сюжета запись кончилась. Профессор не знал, что и думать. Все не было плохо. Скорее, дико и непонятно. Как будто столкнулся с другой цивилизацией. Впрочем, после больше чем столетней изоляции — так оно и было.

«Интересно, и что же им требуется от нас?» — подумал Нимоев, внимательно изучая лицо Ништера. Тот по-прежнему улыбался, но уже как-то жалобно.

— Полный пиндец, — повторил землянин.

* * *

— Не понимаю, — профессор нахмурился. — Не понимаю, почему вы прилетели сюда? Чем мы можем вам помочь? Мы отстали от вас в техническом развитии, у нас хватает своих проблем. Между прочим, Земля объявлена официальным врагом. Я вообще не понимаю, как вам удалось сюда попасть. Судя по тому, что я видел, вы куда больше живете в виртуальности, чем в реальном мире.

Ништер внимательно вслушивался и переваривал. Кажется, ему трудно было воспринимать столько слов сразу.

— Специальная подготовка, — наконец произнес он. — Флайнг. Инжиниринг. Бодибилдинг. Ридинг. Стелсинг…

— Достаточно! — Нимоев поднял руку. — Вы все это проделали один?

— Клан. — Землянин чуть подумал и поправился: — Команда. Мозгов хватает, не все думают внутрь. Мы слегка наружу. Нам страшно, — он ткнул руками в экран. — Не знаю, к чему придем. Ничего хорошего не видно.

— Пристрелили бы вашего президента и дело с концом! — вспылил Нимоев. — Поставили бы своего человека!

Землянин хмыкнул, а потом расхохотался.

— Босс. Постоянно убивают. Затем туда приходит новый лайколюб. Пока не прикончат. Ничего не решает. Правит система.

— Можно влезть внутрь системы. — Нимоев задумчиво постучал пальцами по подбородку. — Перенаправить.

— Нас мало. Большинству нравится. Пробовали.

— Почему вы прилетели именно сюда? — Профессор устал. Первый восторг прошел. Теперь Ништер казался досадной помехой. Нимоев был биологом, а не социологом. Он мог бы рассказать, как им лучше перестроить свои тела, но, судя по землянину, с этим они справлялись.