Яблоня

Кристиан вспомнила, как спокойно и собранно он держался как на светском мероприятии, так и возле взрывчатки, способной разнести половину зрительного пола. Даже если внутри его одолевал страх, его лицо было искренним. Фледель никогда не был с ней двуличен. Даже той ночью, когда они разругались, он не скрывал своих чувств, хотя они выходили за рамки их взаимоотношений.

Они так и не поговорили об этом. Прошло всего два дня, но для Кристиан они уже ощущались как вечность. Она так и не успела узнать, что тревожило его в тот день на заводе, и сейчас прекрасно понимала, что никогда не узнает об этом с помощью крика или давления.

Она почти открыла рот, чтобы спросить, но не решилась. Еще сегодня утром она назвала его в мыслях «бездельником», а вечером этот бездельник спас ей жизнь. События последних дней летели так быстро, что она не успевала их переварить. Какой же Фледель на самом деле? Все тот же безответственный шутник, которым она привыкла его считать все это время? Или человек, держащий ее сегодня за руку, растерянную и дезориентированную?

Этот один-единственный день в оперном театре впервые сделал ее ведомой рядом с ним. День, когда она почувствовала, что может положиться на него.

Именно поэтому, попрощавшись с сержантом, она не знала, как ей поступить. Все изменялось так резко, что последствия поступков настигали ее слишком поздно.

На ее рабочей почте лежало одно непрочитанное письмо. Отчет на запрос, посланный ею позавчера, в тот день, когда они разругались с сержантом.

Она знала, что не имеет права лезть в эту часть его жизни. Проблема заключалась в том, что она имела для этого все полномочия.

Палец застыл над поверхностью экрана. Она не была уверена, что обнаружит в этом отчете хоть что-либо, но почему-то ей казалось, что, если она откроет это письмо, значит, она ему не доверяет.

Но, в конце концов, что она может найти в обычной характеристике с места работы, запрошенной из далекого столичного города, откуда приехал к ним Фледель?

Она щелкнула по письму. Открывшийся отчет содержал стандартные для характеристик перечень восхваляемых качеств, приписываемых добродушным начальством каждому второму. Капитан выдохнула с облегчением, как вдруг ее взгляд задержался на одной из последних строчек:

«После инцидента с [доступ запрещен] капитан полиции Фледель Крайше был понижен в должности и проходил длительную реабилитацию. Переведен».

Как они посмели?!

Руки судорожно открывали лекарство, вода едва не расплескалась из чашки, когда он закинул сразу несколько порций в рот и со злобой швырнул баночку на стол, так, что белые таблетки рассыпались и покатились по полу.

Никто не говорил, что они собираются убить ее так! В их головы не пришло то, что он тоже бы погиб от взрыва такой мощи?

О, нет, черт возьми! В их головы это пришло. Он знал слишком много, и они решили убрать его. Просто избавиться, как только он стал им не нужен. Пешка в их бредовой игре, в которой каждая деталь играла какое-то значение. Сколько дерьма он наслушался в свой адрес только из-за того, что не учел какую-нибудь абсурдную мелочь!

И вот апофеоз. Бомба, заложенная у него под боком.

Чего они ожидали? Что он будет плясать под их дудочку, а потом просто сдохнет, даже не осознав, что произошло?

Твари!

Но хуже было даже не это. Хуже то, что завтра ему точно придется ответить им на один вопрос. Вопрос, на который он сам не знает ответа. Но, черт возьми, он его получит.

Кнопки мобильного телефона нажимались столь сильно, что он мог сломать пальцы, но ему было все равно. Послышались гудки, но долго ждать ему не пришлось:

– Не сказал бы, что ты звонишь мне часто.

– Какого черта ты творишь?

– Ммм?

– Не притворяйся идиотом! Ты пытался вывести ее из здания, чтобы она не пострадала! Какого черта? Зачем тебе это вообще понадобилось?

С другой стороны телефона послышался смех.

– А разве она не показалась тебе хорошенькой?

Он почувствовал, как вены вскипают от злости. Хотелось швырнуть телефон в стену, разбить, уничтожить, раскрошить, но слишком многое он еще не понимал.

– Откуда… Откуда ты вообще знал?

– У братишки на удивление легко развязывается язык, стоит принести ему его любимые игрушки. Впрочем, думаю, ты и без меня в курсе. Уверен, именно он и есть та причина, по которой ты вынужден играть по их правилам.

– Прекрати вмешиваться в мою…

– А я вот играю всегда только в свои игры. И правила у меня тоже свои. И надо же, мне не приходится балансировать на грани между нормальной жизнью и пожизненным заключением.

– Ты, мелкий…

– Ты находишься меж двух наковален. Обе стороны крепко взялись за тебя, и из этой хватки тебе уже не выпутаться. Если правда о тебе всплывет сейчас…

Он швырнул телефон в стену, и тот разбился вдребезги. Дыхание сбилось, и он запил еще одну таблетку водой. Слишком много за сегодняшний день, но что еще остается делать, когда его пытались убить?

Он сполз по стене, закрыв голову руками.

За первой попыткой всегда последует вторая. Страх теперь всегда будет за его плечом.

– Хочешь сказать, я в это поверю, Тайлер?