Ячейка 21

Поэтому, когда он оставил Орстрём у окошка, через которое она только что наблюдала тех десятерых с номерами на груди, он был в бешенстве. Он пытался не показывать виду, потому что, конечно, понимал, что она не виновата, она скорее жертва, до смерти запуганная. Но ничего не вышло. В нем кипело презрение и бесцельная злоба, и справиться с этим было совсем непросто.

Он выскочил оттуда, как ошпаренный.

И заспешил в Главное управление. В кабинет для допросов.

Ланг не должен уйти.

Увидев между Шэрхольмен и Фрюэнген знак «Дорожные работы», он вскрикнул и ударил ладонью по приборной доске. Эверт Гренс опаздывал: он должен был заскочить на Кроноберг, в Главное управление, и оттуда пешком дойти до улицы Святого Эрика, где они со Свеном только что условились пообедать.

Он знал, что ни на что не годен. Он стоял, неловко положив руку Лене на плечо, и все пытался заставить себя сказать то, ради чего он приехал. Но единственное, что он сейчас чувствовал, – это собственную никчемность: ни утешить не может, ни обнять по-человечески. Да и никогда не мог. Так он стоял на поле возле водопада, дул ветер, а она стояла рядом со снимком Лидии Граяускас в руках, буквально вцепившись в него, пока он осторожно не отобрал у нее фотографию.

Что он там делал на самом деле? Посреди того, что скоро станет горем. Почему он поехал туда? Потому, что тосковал по Бенгту? Потому, что у нее никого больше не было? Потому, что у него никого больше не было?

Движение застопорилось. Из трех рядов машины съезжались в один, а время уходило. Он опаздывал. Но выхода не было.

Главное – попасть к обеду.

Свену придется подождать.

Как и положено, кабинет для допросов не был обременен деталями интерьера.

Свен Сундквист влетел туда запыхавшись: гнев гнал его через все здание полицейского управления, и он шагал гораздо быстрее, чем нужно.

Допрос ведет Свен Сундквист (С. С.): Вы навестили Хильдинга Ольдеуса непосредственно перед тем, как он был убит.

Йохум Ланг (Й. Л.): Это ты так говоришь.

С. С.: У нас есть свидетели.

Й. Л.: Ну это же просто прекрасно, Сундквист. Потому что в таком случае ты можешь притащить их сюда и устроить опознание.

С. С.: Свидетели, которые видели тебя там, где был убит Ольдеус.

Й. Л.: Я говорю о том, когда собирают десять парней и смотрят на них через такую зеркальную стекляшку. Это отличная штука, опознание. Давай-ка устрой.

Сундквист рассвирепел. Тот, что сидел напротив него, пытался вывести его из равновесия, и похоже, это ему удалось. «Я спокоен, – сосредоточенно думал Сундквист, – я должен сохранять хладнокровие, просто задавать вопросы, и, что бы он ни говорил, я буду задавать их снова и снова, пока он не расколется».

Он смотрел на Йохума Ланга, который осклабился так, как будто уже узнал от адвоката, что свидетельница пошла на попятный и отказалась его опознать. Адвокаты обычно быстро сообщают о таких вещах.

Но он не должен уйти.

Больше не должен.

Пусть ответит на все вопросы еще разок и наверняка сболтнет что-нибудь лишнее, а этого уж хватит, чтобы заставить Огестама продолжать следствие, а обвиняемый будет сидеть за решеткой.

С. С.: Мы нашли ваш БМВ у входа в Южную больницу.

Й. Л.: Ну ты даешь, Сундквист. Даже штрафные квитанции изучил.

С. С.: Почему вы сидели на пассажирском сиденье, в то время как водительское было свободно?

Й. Л.: Да потому, что я, блин, сижу где хочу.

С. С.: На этот раз мы вас не выпустим, Ланг.

Й. Л.: Сундквист, а ну-ка жми кнопку, и пусть меня отведут обратно в камеру! Пока я не сделал того, за что вы действительно сможете меня посадить!

Десять минут первого.

Гренс остановил машину возле Главного управления. Свен уже сидел и терпеливо ждал его в ресторане. Но все же Гренс зашел внутрь и направился в сторону своего кабинета. Он остановился у кофейного автомата, но не для того, чтобы выпить кофе. Комната с телевизором, о которой он утром спрашивал у Херманссон, – вот куда ему было нужно.