Яд бессмертия

– Но у меня завтра свадьба… – начала Ева, придумав наконец отговорку.

– В том-то и дело! Ладно тебе, Даллас, расслабься. Вот и наша компания!

Ева привыкла к неожиданностям, но, как выяснилось, не к таким. То, что предстало ее глазам, было очевидным перебором: прямо перед могучим негром на сцене восседали Надин Ферст, Пибоди, женщина, смутно похожая на Трину, и – о, боже! – доктор Мира.

Не успела Ева закрыть разинутый от неожиданности рот, как подкравшийся сзади Крек обхватил ее за талию и приподнял.

– Какая ты худющая, белая штучка! Пришла повеселиться? Так и быть, угощу вас шампанским за свой счет.

– Если в этой яме окажется настоящее шампанское, я проглочу пробку!

– Пузырьки на месте, чего тебе еще? – Он подбросил Еву в воздух, вызвав шумное одобрение за столиком, поймал и усадил. – Развлекайтесь, леди, иначе вам не поздоровится.

– Какие у тебя интересные друзья, Даллас! – сказала Надин, затягиваясь сигаретой. – Выпей! – Она налила непонятной жидкости из графина в чистый на первый взгляд стакан. – Ты должна нас догнать. Почему вы так задержались?

– Попробовали бы вы заставить ее переодеться, – пожаловалась Мэвис, плюхаясь на стул. – Как она отбивалась! И все-таки сделала это ради меня. – Взгляд Мэвис тут же потеплел, она осушила предназначенный для Евы стакан. – Мы решили тебя удивить.

– И у вас это получилось. Доктор Мира, неужели это вы?

Мира лучезарно улыбнулась.

– Во всяком случае, входя сюда, я была Мирой. Но боюсь, что теперь я уже ни за что не отвечаю.

– У меня есть тост! – объявила Пибоди, вставая и хватаясь за край стола, чтобы не упасть. Следующий ее подвиг состоял в том, что, подняв стакан, она вылила Еве на голову не больше половины его содержимого. – За лучшего копа во всем этом зловонном городе! За ее жениха – самого сексуального сукина сына, какого лично я когда-либо встречала! За ее настойчивость, благодаря которой меня перевели в отдел убийств! Теперь я работаю там – и об этом уже каждая собака знает! Вот так-то! – Она допила свое шампанское, шлепнулась на стул и глупо заулыбалась.

– Пибоди! – Ева шутливо утерла глаза. – Я очень тронута.

– А я сейчас просто сдохну!

– Судя по всему, да. Можно тут съесть что-нибудь, не опасаясь отравиться? Я страшно голодна.

– Невеста хочет есть! – Еще не успевшая захмелеть Мэвис вскочила на ноги. – Я сейчас распоряжусь. Не вставай.

– И еще, Мэвис… – Ева потянула ее за руку, заставила нагнуться и прошептала в ухо: – Мне бы какой-нибудь безалкогольной выпивки.

– Но, Даллас, это же твой праздник!

– И я собираюсь им наслаждаться. Но завтра мне понадобится свежая голова. Для меня это важно.

– Ты такая хорошая! – Мэвис прослезилась и прижалась щекой к ее плечу.

– Я тебе безумно благодарна! – Ева поцеловала Мэвис в губы. – Кто, кроме тебя, придумал бы так меня порадовать?

– Признаться, я придумала это не одна. – Мэвис вытерла глаза сверкающей бахромой, свисающей с рукава. – Это наша с Рорком совместная затея.

– В самом деле? – Ева неуверенно покосилась на полуголые тела, извивающиеся на сцене. – Эй, Надин! – Она постучала по стакану репортерши. – Вон тот, в красных перьях, явно положил на тебя глаз.

– Правда? – Надин вызывающе вскинула голову и оглянулась.

– Слабо?

– Что «слабо»? Подняться к нему? Запросто!

– Тогда вперед! – Ева широко улыбнулась.

– Думаешь, я испугаюсь? – Надин встала, покачнулась, выпрямилась. – Эй, верзила! – позвала она ближайшего танцора. – Подай-ка руку.

Еве понравилось представление, остальным тоже. А уж когда Надин совсем разошлась и разделась, оставшись в ярко-красном нижнем белье, все пришли в полный восторг. Кто бы мог подумать, что эта серьезная деловая женщина способна на такое!

– Как дела, Трина? – поинтересовалась Ева, потягивая минеральную воду.

– Такое впечатление, что душа отделилась от тела. Я случайно не на Тибете?

– Может быть. – Ева перевела взгляд на доктора Миру. Та так веселилась, что Ева не удивилась бы, если бы и она полезла на сцену. – Пибоди! – Пришлось ткнуть ее пальцев в бок, чтобы добиться реакции. – Может, наляжем на еду?

– Я тоже так могу.

Ева проследила ее взгляд. Надин отплясывала рядом с чернокожим танцором ростом в семь футов с телом, разрисованным яркой краской.

– И даже лучше! – подбодрила ее Ева. – У всех глаза повылезали бы на лоб.

– Мне стыдно: я толстая. – Она пошатнулась и, наверное, упала бы со стула, если бы Ева не поддержала ее. – Касто называет меня пышкой. Я теперь коплю деньги на операцию.

– Лучше займись физкультурой. И никакая ты не пышка.

– У меня это на… насественное.

– Наследственное?

– Ну да! Вся семья у нас такая. А Касто подавай худышек вроде тебя.

– Ну и хрен с ним!

– Это точно. С ним. – Пибоди захихикала. – И еще какой! Но главное не в этом, Еви, сама знаешь.

Ева вздохнула.

– Пибоди, ради бога, не называй меня Еви!

– Не буду. Знаешь, что самое главное?

– Сейчас для тебя главное – поесть! – Ева подозвала официанта: – Принесите чего-нибудь, только побольше. Так что главное, Пибоди? Для чего?

– Ну, для этого… С большой буквы. Для того, что есть у вас с Рорком. Главное – связь! Внутреннее родство. А секс – это только на закуску.