Ядерная осень

Не зря Подомацкий говорил ему о жене. Тогда Волохов подумал, что это намек на тот разговор по мобильному у входа в ангар. Но теперь… Он посмотрел на окошко ввода шифра. Восьмизначный код. В конце концов, у него останется еще две попытки. Итак. День рождения Катерины. 14.12.1976. Волохов присел на одно колено. Ввел шифр. 14121976. Внутри контейнера что-то щелкнуло. Что-то зашипело — это через микроскопическое отверстие-клапан стравливается нейтральный газ, который соединяясь с воздухом превращается во всеразъедающую жидкость. Вот и сейчас, она, капая на тропинку, зашипела 'съедая' случайные травинки. Путь к заданию был свободен. Наконец-то. Он просто не представлял, что будет делать, оказавшись в Москве, так и не узнав цели их, ставшего таким трагическим, рейда.

Так. Волохов дрожащими от волнения руками вскрыл контейнер.

'Скворцов Владимир Евгеньевич. Академик РАН. Заведующий направлением… Он быстро пробегал глазами по строчкам. …работающий в области… Волохов огляделся по сторонам. … в Москве остановился в 'Президент-Отеле. Возможные места пребывания… Он прислушался. Показалось. 'адреса московских коллег, друзей… Господи. Да как же он найдет этого академика? После ЭТОГО? Так. Спокойно. Ближайшие станции метро? Бункеры? О таком человеке как академик должны позаботится. А если он оказался далеко от убежищ? Если погиб в давке? Не важно. Вот в конце — … доставить Скворцова В.И. в Объект 'Убежище' не позднее… и он должен это сделать. Иначе произойдет что-то непоправимое. То, о чем говорил Подомацкий и о чем он, Волохов мог только догадываться. И, в конце концов — ради Самарина, Сотникова, Назаренко, других ребят. Он настороженно прислушался. Где-то за холмом послышался звук мотора.

* * *

22.12.2026 г. Москва. Станция метро 'Авиамоторная'.

Только Елена Сергеевна собралась поближе рассмотреть изъеденную кем-то ботву, как в оранжерее погас свет.

— Служба поиска — на выход, — закричали в темноте и стоящий где-то неподалеку молодой парень, сорвался с места, передергивая затвор автомата.

— Что это? — Катя, держа в руке хим. фонарь схватила за рукав, пробегающего мимо парня.

— Тревога. Оставайтесь на своих местах.

Послышались отрывистые команды, многократным эхом отраженные от каменных стен. Потом по ступеням застучали каблуки. И наконец раздались первые выстрелы. Заплакали, сразу облепившие Елену Сергеевну в темноте, дети, собранные ею сегодня в оранжерее со всей станции — 'чтобы сызмальства привыкали к зеле — пригодиться'.

— Так. Мальчики и девочки. Берем друг друга за ручку и за бабушкой, наверх, — Елена Сергеевна потащила малышей на первый этаж, — Катя иди скорей сюда.

— Сейчас мама, — Катя, упершись плечом в стеллаж, оставшийся здесь еще со времен 'магазинного' прошлого, попыталась сдвинуть тяжеленную конструкцию с места, чтобы загородить дверь.

Падла, — командир Сладковцев пнул тело Алексея, — успел их предупредить все-таки, сука.

Да. Алексей, прежде чем погибнуть, схватил обеими руками ствол автомата, ближайшего к нему Сладковца. и тот, от неожиданности выстрелил. Очередь пришлась в точности по самодельному распределительному щитку. А патроны, как назло, оказались зажигательными. Проводка загорелась. Коротнуло. Верзила со злости выпустил в Лешу всю обойму.

Закончив строить трех этажное здание из всем известных слов, он сунул Топорову стоявший у стола 'Калашников'.

— Веди.

Еще минуту назад всхлипывавший, бывший ГАИшник сжал автомат и перешагнув через труп уверенно двинулся к сбойке, которая вела в технический тоннель и дальше, через сеть ходов, в двадцать седьмой дом, бывший кинотеатр 'Факел', где, как не сомневался Топоров, и находился сейчас Борисов, со своими боевиками и этим академиком. Мать его.

Да. Ему хотелось лично выпустить кишки этому Борисову. Но потом… Потом он найдет ее. Наверняка она в своей оранжерее. Где же ей еще быть? Копается со своими цветочками лепесточками.

— Я бы, Сок, на твоем бы месте, тоже противогаз бы одел. Ты не представляешь, какая там у них, на Ильича, вонища.

— Как скажешь Витя — ты начальник, — Сокол натянул на себя противогаз.

— Вот так-то. И вообще. Зря ты сюда напросился. Ноги-то у тебя еще не зажили, как следует.

— А чего ноги-то. На мотодрезине кататься — одно удовольствие. А почему мы этого Топорова с таким опозданием забирать едем?

— Да разве сам не знаешь? Переезд Совета Начальников Станций на Лубянку, объединение ФСБэшников с ГРУшниками, неразбериха. Да и почти все люди в спецоперациях заняты были. Да и сейчас людей не хватает. Иначе разве бы нас, троих калек, — Витя шевельнул простреленной рукой, — сюда послали бы?