Ядерная тень

Они прошли с километр, когда Анатолий Евлампиевич остановился и поднял руку, останавливая остальных. С минуту он просто стоял и слушал, затем повернулся и приблизился к бойцам.

– Дальше здесь не пойдем, придется вернуться, – заявил он.

– Куда вернуться? Ты что, Евлампич, обалдел? – рассердился Дорохин. – Нам к своим надо, а ты нас назад хочешь вернуть.

– Нет тут уже твоих, – загадочно произнес Анатолий Евлампиевич.

– То есть как нет? В каком смысле? – опешил Дорохин.

– Да ты что напугался-то? Ничего с твоими друзьями не случилось. Просто они ушли. За моими бывшими товарищами ушли.

– Откуда ты все это знаешь? Говори немедленно и без своих секретных закидонов. У меня терпения больше не осталось, а когда такое происходит, я себя совсем контролировать перестаю, – насел на Анатолия Евлампиевича Дорохин.

– Не паникуй, приятель. – Анатолия Евлампиевича угрозы Дорохина не слишком напугали. – Смотри: пятьдесят метров впереди стоят две осины, между ними должна быть коричневая перемычка. Если она есть, значит, группа «Правозащитников» здесь, в своей сторожке. А если ее нет, то все они ушли.

– Куда ушли?

– В катакомбы.

– Что за бред! Какие катакомбы в Подмосковье. И на черта они вообще этим правозащитникам нужны?

– В Москве сейчас неспокойно, поговаривают, что, как в тридцать седьмом, всех несогласных забирать начнут. Ты не смейся, парень, такое уже случалось, и люди помнят. Кому охота отправляться на лесоповал, когда тебе тридцать – сорок лет? Вот и страхуются.

– Ерунда все это, никто никого на лесоповал не погонит, – вступил в разговор Казанец. – Да черт с ними, с арестами. Ты лучше скажи, где нам теперь наших друзей искать?

– А вот они.

Анатолий Евлампиевич указал рукой на северо-запад. Дорохин и Казанец повернули головы и увидели меж кустов подполковника Богданова и майора Дубко. Богданов призывно махнул рукой, одновременно приложив палец к губам, предупреждая, чтобы бойцы не шумели. Анатолий Евлампиевич первый выполнил требование Богданова. Он сменил направление движения и вскоре оказался около командира. Дорохин и Казанец, помня о ловушках, шли по его следам.

– Наконец! Что так долго? – проворчал Дубко. – Мы из-за вас крупную рыбу упустили, теперь придется с мелочовкой возиться.

– Как будто что-то от нас зависело, – оправдывался Дорохин. – Как нас привезли, как путь показали, так мы и шли.

– Не спорьте, времени и так мало, – оборвал их Богданов.

– Товарищ, мне бы обещанное получить, – просительно произнес Анатолий Евлампиевич. – С наличными сейчас туго.

Богданов сунул руку в карман, вытащил пять рублей, сунул провожатому в руку.

– Ну что, я пошел. – Анатолий Евлампиевич крепко зажал пятирублевку в кулаке. – Больше я вам не нужен?

– Куда пошел? А ловушки?

– Так вы назад другой дорогой пойдете, а там нет никаких ловушек, – заявил Анатолий Евлампиевич и снова обратился к командиру: – Пошел я, или как?

– Останься, – подумав, попросил Богданов. – Ты нам еще понадобишься.

– Остаться можно, но за отдельную плату, – выдал Анатолий Евлампиевич. – С наличкой сейчас туго.

– Да понял я, понял, – отмахнулся Богданов. – Будет тебе наличка. Трешница гарантированно, если просто останешься, остальное – в зависимости от сложности работы. Идет?

– Идет. – Анатолий Евлампиевич просиял, не каждый день такой калым подворачивался. – Так что у нас по плану?

– У тебя по плану отойти в сторонку, заткнуться и не мешать, – заявил Богданов. – А у нас своя работа.

Анатолий Евлампиевич мгновенно ретировался. Богданов собрал бойцов спецподразделения в круг и в нескольких словах обрисовал ситуацию для Дорохина и Казанца. Через новых друзей из патриотического клуба «Верные сыны» Богданову и Дубко удалось выяснить, где находится место сбора группы диссидентов под руководством Сокольского. Расположились люди Сокольского в двухэтажном особняке в Крылатском. Особняк принадлежал гражданке Морозовой, женщине ничем не примечательной, кроме своей родословной. Происходила гражданка Морозова из дворянского рода Морозовых-Губаревых, о котором в современной Москве никто уже не помнил. Свой особняк гражданка Морозова добровольно отдала под нужды «Правозащитников» Сокольского, так как была женщиной одинокой и, по словам друзей Сокольского, питала страсть к бунтарям.

Посовещавшись, решили нагрянуть в особняк Морозовой вдвоем, не вызывая подкрепления. Надеялись на фактор внезапности, да просчитались. Видимо, в последнее время на людей Сокольского не в первый раз устраивали облаву, поэтому фактор внезапности не сработал. В особняке находились всего пять человек, включая гражданку Морозову, и первым из дома ушел Сокольский. Не успел Богданов договорить первую фразу, а Сокольский уже выскочил через подвальный ход, сел в машину и умчал в неизвестном направлении. Оставшиеся товарищи Сокольского, включая гражданку Морозову, о делах Сокольского говорить не желали и новое местонахождение его выдать отказались. Больше полутора часов подполковник Богданов и майор Дубко потратили на то, чтобы разговорить людей в особняке Морозовой, но так ничего и не добившись, ушли.