Ядерная тень

– Тогда иди и помни, что от твоей игры зависит твое благосостояние, – отрезал Богданов и повернулся к бойцам группы «Дон». – Слушай команду: Казанец, Дубко – к окнам на северную сторону, Дорохин – страхуешь чердачное окно и отслеживаешь периметр. Я к входной двери. Действуем по сигналу выстрел в воздух. Евлампич, начинаешь двигаться только после того, как я дам сигнал. Все готовы? Пошли, парни.

Бойцы разошлись на исходные позиции, Богданов придержал Анатолия Евлампиевича, затем короткими перебежками приблизился к линии, где заканчивались деревья и начиналась просека, ведущая к дому. Там осмотрелся, ничего подозрительного не заметил и подозвал Анатолия Евлампиевича.

– Давай, Евлампич, твой выход.

– Страшновато мне, – признался тот. – Я слышал, вы своим ребятам стрелять разрешили. Вдруг я под шальную пулю попаду? И это за трешницу…

– Ладно, будет тебе пятерка, – уступил Богданов. – За пятерку пойдешь под шальную пулю?

– Да, может, и стрелять никто не будет, – улыбнулся Анатолий Евлампиевич и зашагал к дому.

Как только он оказался на расстоянии десяти метров от крыльца, спящий до того пес поднял голову, лениво проследил за Евлампичем и снова опустил голову.

– Вот те раз, – вполголоса проговорил Богданов, наблюдавший за картиной. – Пес-то, похоже, для реквизита здесь лежит.

А Анатолий Евлампиевич продолжал движение. Он поднялся на крыльцо, протянул кулак к двери, и тут пес залаял. Громко, неистово, с надрывом. Анатолий Евлампиевич от страха подпрыгнул. Богданов и тот от неожиданности вздрогнул.

– Эй, псина, чего сволочишься? Своих не признаешь? – справившись с испугом, закричал Анатолий Евлампиевич. – Закрой пасть, пока не получила!

На звуки голоса из дома вышел мужчина лет сорока, с короткой стрижкой и накачанными бицепсами. Он оглядел Анатолия Евлампиевича и пробасил:

– Кто такой? Чего надо?

– А ты кто такой? – нагло задрав подбородок, выдал Анатолий Евлампиевич.

– Борзой, что ли? – Мужчина угрожающе сдвинул брови.

– Слушай, ты из новеньких? Сразу видно, не научили тебя дисциплине, – продолжал наглеть Анатолий Евлампиевич. – Посторонись, у меня к Сокольскому разговор деловой. Срочный!

– Ты кто такой? – повторил вопрос мужчина, загораживая проход в дом. – Может, тебе в репу дать?

– Посторонись, говорю, а то придется перед Сокольским объясняться, почему ты его гонца с важным известием не пропустил.

Анатолий Евлампиевич зло смотрел на мужчину с бицепсами, и тот, несмотря на явный перевес силы, стушевался. В дом Анатолия Евлампиевича он не пропустил, но и выгонять не стал.

– Жди здесь, старшему доложу, – произнес он и скрылся за дверью.

В этот момент Богданов метнулся к входной двери, толкнул ее и одновременно с этим выстрелил из пистолета в воздух. В лесу выстрел подхватило эхо, размножив на сотни голосов. Анатолий Евлампиевич сорвался с места и помчался в лес. Бойцы «Дона», наоборот, рванули к окнам. Выстрел и внезапное появление в доме незнакомца с оружием застало хозяев врасплох. Даже мужчина с накачанными бицепсами растерялся и так и остался стоять в проеме между сенями и комнатой. В самой комнате оказалось восемь человек разного возраста, все они сидели за столом и испуганно смотрели на людей с оружием.

– Здравствуйте, граждане диссиденты, – с издевкой поздоровался Богданов. – Или вас лучше называть господа?

– Кто вы такие? Что здесь происходит? – подал голос мужчина пятидесяти пяти – шестидесяти лет, интеллигентного вида, с бородкой и проплешинами в волосах.

– Кто мы – не столь важно, – произнес в ответ Богданов. – А вот с какой целью здесь собрались вы, вопрос весьма актуальный.

Богданов подал знак, и Казанец с Дубко влезли в окна, встали за спинами присутствующих в комнате, при этом продемонстрировав им оружие.

– Юра, пройдись по карманам, – попросил Богданов. – Посмотри, что наши правозащитники там прячут.

У правозащитников оружия не оказалось, только листовки с порочащим советскую власть текстом. Изучив листовку, Богданов покачал головой.

– Ай, ай, ай, как нехорошо. Советская власть дала вам свободу, возможность зарабатывать себе на жизнь, учиться, жениться, растить детей, не опасаясь, что какой-то барин или граф отберет их за пару мешков пшеницы. А вы что творите? Сидите здесь, вынашиваете мерзкие планы, страну нашу в невыгодном свете перед мировой общественностью выставляете. Позор! И кто только вас надоумил заниматься такими гадостями? – В голосе Богданова звучала издевка. – Постойте! Я ведь знаю, кто он! Гражданин Сокольский, верно?

Богданов остановился, обвел группу взглядом, затем продолжил:

– И кто же из вас, граждане несогласные, является гражданином Сокольским? – Богданов давно понял, что бывшего военного среди присутствующих нет, но ему хотелось выяснить, насколько он может доверять словам его соратников. – Так кто же? Быть может, вы, гражданин?

Богданов остановился напротив мужчины, который первым задал вопрос при появлении бойцов. Тот потупился, но промолчал. Тогда подполковник перешел к следующему, худощавому парнишке, на вид не более двадцати пяти лет от роду.