Ядовитая кровь

— А как теперь объяснять? — спросил Капустян через минуту. — Я же его действительно убил. И в спину. Нужно же было предупредительный... Теперь пулю извлекут, проверят, а на ней масло, значит, первая пуля пошла на поражение, без предупредительного...

— Если бы ты не выстрелил, а начал выполнять инструкцию по применению, то сейчас тут было бы два трупа, и среди них не было бы этого шустрика. Вначале ты подавился бы своим «Стой, бросай оружие», потом бы уж я захлебнулся слезами и соплями отчаяния. Ты все сделал правильно.

Фонарик снова замер.

— Но ведь человек...

— Ты предпочел бы почетные похороны внутреннему расследованию? — поинтересовался Влад.

Дыхание полностью вернулось, руки и ноги больше не тряслись и вполне сносно выполняли свои функции. Ничто так не восстанавливает человеку настроение и силы, как слабость ближнего своего.

— Ему всю спину...

— Не ему всю спину, а мне жизнь спас. Старайся смотреть на происходящее с позитивной точки зрения. Кто к нам с мечом придет, тот, соответственно... Или эту фразу ты тоже в детстве не слышал?

— Слышал, — тяжело вздохнул Капустян. — Только легче от этого не становится. Мутит меня очень.

— Мутит — блевани, нельзя отказывать себе в мелочах, — посоветовал Влад.

Капустян ответил что-то совсем невнятное, даже, кажется, всхлипнул.

— Ну да, — как мог бодро произнес Влад, подошел к лейтенанту и отобрал у него фонарик. — Мы еще плакать сейчас начнем. Когда руку Крохе сломал — не плакал?

— Так то — руку. А то — человека убил, — лейтенант уже говорил сквозь слезы. — Человека...

— А если бы не человека? — неожиданно для себя спросил Влад и осветил лицо Капустяна. — Не человека, а, скажем, лешего?

— Лешего так просто не убьешь, — шмыгнул носом Капустян. — Он и глаза отвести может, и деревом прикинуться...

— Но если бы тебе повезло, а лешему — нет. Ты бы тоже переживал? — Влад не отводил фонарика от лица лейтенанта, хоть тот начал щуриться и пытался заслониться от режущего света. — Тоже слезу пустил бы?

— Того, что бабушку мою убил — не жалел бы. А так... Не знаю. Он же не убил...

— Убил, в мыслях своих он уже меня убил. И тебя убил. Он в своих мыслях всех людей вокруг убил. Не слышал: «Согрешил в мыслях — согрешил наяву»? Слышал?

— Нет, я, конечно, слышал, но...

— Не нужно никаких «но», — как можно тверже сказал Влад. — Посмотри мне в глаза. Посмотри...

Влад осветил себе лицо.

— Я в своей жизни убивал. И не один раз. И даже не два, к сожалению. И к моему большому сожалению, некоторых убил слишком поздно, а некоторых не убил вообще. Если бы я мог сейчас все это вернуть, то убивал бы без малейшего сомнения. И мне не пришлось бы высылать деньги семье Олега Столярова, его вдове и двоим детям. И мне не пришлось бы кричать по ночам от страха и ненависти к самому себе. Слышишь? Слышишь?!

Влад опустил руку с фонариком.

— Вот он, — сказал Капустян. — Пистолет.

Лейтенант наклонился, поднял пистолет и протянул его Владу.

— Нашелся, — сказал он.

— Номер покажи, — потребовал Влад. — А то бывали прецеденты, знаешь ли. У меня приятель вот так тоже, нашел оброненное в реке, обрадовался... А потом выяснилось, что пистолет не его, проходит по трем заказным убийствам, а свое оружие он забыл, оказывается, у любовницы, и она из него чуть не застрелила своего супруга по пьяному делу.

— Вот, — сказал Капустян, отерев рукавом с пистолета воду и прилипшие листья. — Ваш номер?

— Наш, — глянув, сказал Влад. — Может, тебя еще заставить гильзы поискать?..

Лейтенант забрал у Влада фонарик, и луч снова зашарил по земле, отражаясь в сотнях капель.

— Я пошутил. — Влад поставил пистолет на предохранитель и спрятал в карман куртки. — Я вообще — шутник. Не заметил?

— Заметил. Вы ведь и про приятеля с любовницей пошутили?

— Пошутили. Отдай фонарь.

— А я сразу понял, что пошутили. Смешно. Чуть не застрелила... А я застрелил. Наверное, нужно было по ногам... — голос лейтенанта снова сник. — По ногам, чтобы он не смог бежать и мог дать показания...

— Ну да, по ногам. А если бы ты промазал по его ногам, то как раз попал бы по мне, лежащему в грязи и позоре. Запомни, все, что ты делаешь с ходу, по наитию, правильно, иногда — единственно верно. При условии, что не делаешь ты заведомую глупость. Знаешь, чем отличается нарушение приказа от проявленной инициативы?

Капустян задумался.

— Слушай, лейтенант, давай проще. Если с ходу не знаешь, так сразу и скажи, не затягивай экспромт и не порть афоризм.

— Нарушение приказа — это...

— Короче. Напорол — нарушил приказ. Все получилось — проявил разумную инициативу. Причем, и в первом и во втором случае происходить может одно и то же. Оценка по результату. Усек? Как с кухонным ножом. Кухонная утварь, и кухонная утварь. А если ткнуть кого-нибудь в пузо?..

— Холодное оружие.

— Молодец. Похоже, это ты усек.

— Усек.

— Вот.

— Но ведь...

— Ты меня достал, лейтенант. Достал.

— Но ведь нужно будет вызвать машину, доложить...

— Не нужно, — отрезал Влад. — Ни хрена не нужно. Вернее, нужно будет одно... два. Первое — решить, куда мы денем ничейный «ствол». Есть варианты?

— Сдать можно... — неуверенно предложил Капустян.