Ядовитая кровь

— Влад, что с тобой, Влад? — Теплая рука коснулась лба. — Не кричи, все нормально. Мы дома. Все живы.

Влад открыл глаза — он дома. Ему не соврали.

— Пить хочешь? — спросил Руслан.

— Нет.

— Чаю?

— Нет. Не нужно.

— Есть коньяк.

— Мне Игорек передал совет врача — не пить. Сказал, что это вредно. Можно умереть.

— Что тебе приснилось? — спросил Руслан, возвращаясь в кресло напротив дивана.

— Не твое дело.

— Косово?

— Косово-шмосово... Хреносово! — выпалил Влад, поморщившись. — Цирк мне снился, по горячим следам, можно сказать. Ставшие родными лица, доброжелательные улыбки...

— Оттого и кричал?

— Оттого и кричал. Типа — э-ге-гей! Радостно так, с азартом.

— Я слышал. И нечего тут выпендриваться — Капустяна нет, Богдана нет. А передо мной выпендриваться...

— А давай я сам решу: перед кем мне можно выпендриваться, а перед кем — нельзя. Давай? — Влад повернулся на спину, посмотрел украдкой на свои ладони — чистые и целые.

— Хорошо, — пожал плечами Руслан. — Можешь выпендриваться. А я...

— А ты... Ты можешь рассказать, что нового накопал.

— А я уже, считай, все и рассказал там, в цирке. Прогнал я по компьютеру календарь их гастролей, вытащил тамошние сводки, наложил одно на другое... Кое-что и проявилось. Думаю, они там интенсивнее поработали, но я искал то, что лежало на поверхности. Этакий эскадрон смерти. Мочим, чистим, зачищаем. Коллективный подряд, можно сказать. Ничего из ряда вон выходящего.

— Все?

— Все.

— Мало.

— Завтра еще накопаю. Богдана бы вот только стреножить...

— Что учудил твой смекалистый брат?

— А мой смекалистый брат сегодня общался с цыганами.

— Идиот.

— Идиот, — согласился Руслан. — Но что я могу с ним поделать?

— У тебя есть пистолет? Напоминаю, что пулевое ранение в коленный сустав выводит человека из строя на очень длительное время, а если совсем повезет, то и навсегда. Хочешь, я сам ему коленку прострелю?

— А кто тебе прострелит? — спросил Руслан.

— А мне — не положено. А теперь — еще и бессмысленно. Какого черта ты полез в мои разборки с циркачами? Кто тебя просил лезть в поединок? Меня бы и одного хватило. Не идиот? Два брата-идиота. Куртку мою куда дели?

— Капустян постирал перед отъездом. Лично отмыл все, повесил в ванной, чтобы просохла.

Влад сел на диване, стал нашаривать ногами тапочки.

— Ты за цветочком? — спросил Руслан. — У тебя под подушкой. Лейтенант вытащил из кармана, а я сунул тебе под подушку от греха подальше. Это тебе врач подарил?

— Да.

— Жаль, я с ним не познакомился.

— И уже, боюсь, не получится.

Влад осторожно встал с дивана, прислушиваясь к своим ощущениям, к голове и ребрам.

— Твою мать... — пробормотал он восхищенно. — Здорово.

— Что?

— Не болит. Вот, смотри. — Влад энергично присел, взмахнул руками, несколько раз наклонился из стороны в сторону. — Не болит. Совсем не болит.

— Он светился, — сказал Руслан.

— Кто?

— Цветочек аленький, блин лохматый.

Влад сунул руку под подушку, вытащил цветок. Хрупкое на вид переплетение тонких нитей. Холодная изящная игрушка.

Лежит на руке, как ни в чем не бывало. А ведь совсем недавно грела эту самую руку. А Руслан говорит, что светился цветочек.

И Руслану нужно верить.

Влад положил цветок на подушку.

— Тебе лучше завтра уйти, с утра пораньше, — сказал Влад. — Лучше бы прямо сейчас, но я не садист.

— Хорошо, — сказал Руслан. — Что делаем?

— В общем, все то же самое. Я пойду к цыганам. Надеюсь, Богдан там не все испортил. Пообщаюсь. А ты... Ты копаешься, ищешь, вспоминаешь... Мы так и не выяснили, кто такой этот наш убивец.

— Отчего же? — сделал удивленное лицо Руслан. — Очень даже выяснили.

Он, не вставая с кресла, дотянулся до стола, взял с него листок бумаги, передал Владу.

— Я правильно все понял? — спросил Руслан, глядя, как Влад рассматривает лист. — Это же о нем?

— Откуда это?

— Значит, Капустян моет куртку, я готовлю ужин, тут в дверь звонок. Я открываю быстро — никого. Я бегом по ступенькам вниз, Капустян, даром что лейтенант, сообразил и рванул вверх, до чердака. Лифт, имеем в виду, не гудит. Я пулей слетел до первого этажа и даже на улицу, Капустян смотался наверх, а потом свесился из окна и внимательно следил, не выбежит ли кто из подъезда.

— И?..

— Никого. Я даже наверх поднялся пешком. Лифт вызвал, осмотрел, и пошел пешком.

— Соседи?

— Ну, я не стал вламываться к спящим людям, но, по моему разумению, если бы кто-то из них баловался, я бы стук дверей услышал. Не было ничего — полтретьего ночи, между прочим.

— И?.. — повторил Влад.

— Возвращаюсь, а Капустян держит в руках листок. На двери висел. Я проскочил, не заметив, а он, как человек обстоятельный, выходя, дверь прикрыл за собой, а, возвращаясь — увидел прикрепленный листок. Взял его, передал мне. А я — тебе. Так это убивец?

— Каменецкий Константин Игоревич, — прочитал Влад вслух. — И с чего мы взяли, что это данные на нашего фигуранта?

— Не знаю. В голову пришло. Божественная интуиция, типа.

— Типа... Почерк такой... Небрежный. Профессиональный...

— Полагаешь, врач? — сообразил Руслан.

— Или медсестра, — задумчиво сказал Влад. — Довольно внятный почерк. Где-то даже женский. Но как-то немногословно...