Ядовитый плющ (Сборник)

— Была одна вещь...— он колебался.— Может быть, это глупость, но тем не менее.... Это произошло сегодня днем, около пяти часов: я ее встретил в парке. Она спросила, пойду ли я на беседу шерифа. Я ответил, что безусловно пойду, тем более что, профессора будут при исполнении служебных обязанностей... Тогда она мне сказала, что задаст шерифу определенней вопрос, и, если я хочу увидеть, как кто-то изменится в лице, мне нужно хорошенько присмотреться к присутствующим в зале.

— А она вам не сказала, кого это будет?

— Нет. Боюсь, что я недостаточно серьезно воспринял ее слова. Особенно после того, как услышал этот абсурдный вопрос о Лиззи Борден.

— Да-а... Это не освещает дело. А у вас нет предположений относительно мотивов убийства?

— Нет, в самом деле нет. Она была славной девочкой, иногда слишком экзальтированной, но это прошло бы с возрастом.

— А Нэнси Риттер?

— Это была ученица, как другие.

— У которой не было способностей, но которая пренебрегла тем, что вы ей об этом сказали.

Совершенно точно.

— Ну что ж, отлично.

— Я вам больше не нужен?

— У меня есть ваше заявление, и этого достаточно. Тем более если оно совпадает с действительными фактами.

Он вышел, а в приоткрытую дверь просунулась голова Полника.

— Чья теперь очередь?

— Помощника Мефисто,— ответил я.— У него есть имя?

— Его зовут Пис.

— Пис что?

— Просто Пис.

— Вот полное отсутствие воображения. Надеюсь, что вы полностью уверены в нем?

— Я пойду за ним,— быстро проговорил Полник, не пытаясь понять смысла моих слов.

Пис был немного выше метра пятидесяти. У него был вид умного и дельного продавца наркотиков или порнографических открыток. Принужденно остановившись посредине комнаты, он смотрел во все стороны — только не туда, где сидел я. Его левую щеку регулярно подергивал нервный тик.

— Это вы Пис?

— Конечно, это я.

Голос у него был хриплый и приглушенный, как будто ему стерли в табак голосовые связки.

— Ты вышел из тюрьмы?

— Скажите, вы не вернете меня туда?

— Откуда я могу знать? Сколько времени ты у Мефисто?

— Шесть месяцев, лейтенант. Только тогда, когда он работает.

— Он работает не регулярно?

— Примерно два раза в неделю: на частных вечерах, приемах, в коробках, как эта.

— И каждый раз по две смерти за сеанс?

Лицо Писа стало еще более серым.

— Я ничего не знаю об этой истории.

— А в чем заключается твоя работа?

— В основном я занимаюсь освещением: меняю цвета, работаю с прожектором, гашу...

— ...И в зале? Может быть, даже выключаешь свет во всем доме?

— Вы говорите не то.

Я встал и вышел, старательно закрыв за собой дверь,

Полник вопросительно посмотрел на меня.

— Вернитесь в зал и постарайтесь узнать, не потерял ли кто-нибудь своих драгоценностей во время выступления фокусника. Если потери есть, сделайте список и принесите его мне, ни слова ни говоря. Если нет, так вы все равно принесите мне лист бумаги.

— Гм?..

— Просто кусок бумаги, ясно! И пусть это произойдет скорее!

Вернувшись на свое место, за письменный стол мисс Баннистер, я стал пристально разглядывать лицо Писа. Из всех методов работы флика этот — самый неприятный! Когда не знаешь, что сказать и даже что подумать, тогда нужно окружить парня ледяным молчанием. Если он немного нервный, то признается во всем в течение трех минут.

Это ни дало ничего. Пис не мог прямо смотреть на меня, а бросал взгляды украдкой, ожидая, когда кончится пытка, Он то теребил галстук, то засовывал пальцы за воротник, то дергал отвороты своего пиджака — короче говоря, был очень беспокоен.

Вошел Полник и положил на стол лист бумаги.

— Вот лист бумаги, лейтенант.

Он раздавил тяжелым, угрожающим взглядом Писа.

На листке значилось одно имя: Каролина Партингтон. Темпераментная блондинка потеряла висячие бриллиантовые серьги.

Пис начал тяжело дышать.

— Скажи сержанту, который стоит за дверью, — обратился я к Полнику, — чтобы тот немедленно привел Мефисто.

— Хорошо, лейтенант, — прохрипел он, направляясь к двери.

Понадобилось менее минуты для того, чтобы Полник вернулся с Мефисто. Он пропустил иллюзиониста вперед, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

— Что еще такое? — агрессивным тоном начал Мефисто. — Я надеялся, что будет покой хотя бы ночью.

— Что еще такое, а? — спросил я его.

— Лейтенант, я отказываюсь расшифровывать ваши загадки. И вас об этом уже предупреждал.

— Я говорю о висячих бриллиантовых серьгах. У кого они? У вас или у Писа?

— Висячие бриллиантовые серьги? Какие серьги?

— Можно обыскать обоих, но будет лучше, если вы не заставите себя уговаривать.

— Я не знаю.

—  А! Заткнись! — проворчал Пис сквозь зубы, повернув рожу к Мефисто. — Легавый знает музыку. Не стоит трудиться и корчить из себя святошу, только больше будет неприятностей. Они у тебя, отдай их, вот и все!

Мефисто уничтожающе посмотрел на него, но сунул руку в карман брюк. Он сделал шаг вперед, положил руку на бювар и, медленно разжимая пальцы, стал выпускать серьги.

— Вт так-то лучше,— сказал я. не верил своим глазам.

— Как это вы догадались, лейтенант?