Ядовитый соблазн для графа (СИ)

Особняк, где мне предстояло провести пару-тройку дней — на большее я не рассчитывала — был просторным и немного помпезным, но всё же не слишком вычурным. Пара колонн, немного лепнины, крыльцо над парадным входом. Дорога до него проходила по ухоженному саду с фигурными кустами, зелёными лужайками и красивыми фонтанами.

Вид у поместья был, мягко говоря, благополучный, что слегка меня удивило. В спешке готовясь к свадьбе, я даже не удосужилась узнать о финансовом состоянии своего жениха. Понятно, что отец не стал бы приглашать на смотрины сестры кого-то недостойного. Но всё-таки у меня никак не укладывалось в голове, как ни в чём не нуждающийся человек мог с такой лёгкостью согласиться на столь абсурдную женитьбу, а потом ещё и не воспользоваться удачной возможностью аннуляции брака? Потому, увидев поместье графа Олски, я совсем отчаялась понять его загадочную душу.

Когда карета остановилась, супруг подал мне руку и с улыбкой произнёс:

— Добро пожаловать домой, родная.

От его слов по спине пробежали мурашки, а мысли стали путаться. «Вышла замуж», — повторяла я про себя. — «Я действительно вышла замуж».

Как во сне, я следовала за супругом и растерянно кивала каждый раз, когда он показывал мне что-то в доме или представлял кого-то из слуг. Они, наверно, посчитали меня совсем странной. Хотя на самом деле странным был их хозяин, а не я.

В конце экскурсии граф Олски собрал всех слуг в парадном зале и объявил:

— Поприветствуйте Мару Гюрье, мою супругу и хозяйку этого дома. Заботьтесь о ней, исполняйте все её капризы, но постарайтесь её не… — он покосился на меня, подбирая слова. — Кхм… Пожалуйста, не прикасайтесь к ней без её разрешения. Она крайне не любит лишних прикосновений.

Наивный граф… Я невольно покачала головой. Подобные наущения слуги воспринимают как белый шум. Людям свойственно прикасаться друг к другу. Им даже в голову не приходит, что под словами «не прикасайтесь без разрешения» скрывается «ни в коем случае». Точно с такой же проблемой столкнулся и мой отец. Он искренне верил, что, если запретить людям прикасаться ко мне, они всегда буду соблюдать этот запрет. Помимо человеческой безалаберности существуют ещё и случайности. И если человек не знает, что прикосновение опасно, то не будет избегать его всеми силами.

Когда все формальности были соблюдены, граф жестом предложил мне пройти к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Ты, должно быть, устала с дороги. Да и я бы с радостью отдохнул, — сказал он, ставя ногу на ступеньку.

Поскольку я пока плохо представляла, чем ещё могла заниматься в его доме, кроме как отдыхать, то не стала отказываться от предложения. Мы поднялись наверх, прошли по коридору и граф радостно распахнул дверь одной из спален.

— Проходи, — пригласил он с улыбкой.

Я переступила порог и уже повернулась, чтобы отблагодарить его за любезность и пожелать ему хорошего отдыха где-то в другом месте, но, к собственному ужасу, обнаружила, что граф прошёл в комнату вслед за мной.

— Тебе нельзя, — запротестовала я машинально и отступила на шаг назад.

— Почему нельзя? — удивился граф. — Это моя комната. А теперь наша с тобой, — он говорил так повседневно, будто собирался отдохнуть с самой обычной девушкой. — К тому же нам неплохо бы выработать стратегию на ночь, — говоря это, он преспокойненько обошёл несогласную меня и направился к кровати.

Скинув с себя камзол, граф начал медленно расшнуровывать рубашку, ряд за рядом опускаясь вниз, пока я, не веря, что всё это происходит со мной на самом деле, пялилась на него широко раскрытыми глазами. Расшнурованная рубашка уже не прикрывала рельефный торс, позволяя мне оценить то, до чего я никогда не смогу дотронуться.

Мой взгляд прошёлся по покрытой волосками коже и опустился ниже, туда, где от пупка под брюки убегала густая дорожка тёмных волос. Я невольно стала гадать, будет ли супруг снимать брюки, и он, хмыкнув в ответ на мой интерес, принялся расстёгивать пуговицы на гульфике.

— Ты ведь это хотела увидеть? — спросил он самодовольно, и я, вспыхнув от стыда, отвернулась.

— Ничего я такого не хотела увидеть! — возмутилась, продолжая краснеть. — Застегнись, прошу тебя!

— Рано или поздно тебе всё равно придётся эту часть меня рассмотреть, — продолжал дразнить меня граф. — Неужели надеешься этого избежать?

— Я… не знаю.

По правде говоря, я вообще не рассчитывала, что до этого дойдёт. Зачем смотреть на то, чему всё равно не найдётся применения?

— Застегнись, — попросила снова. — Когда совладаю с даром, тогда и покажешь мне всё, что захочешь. А пока… это всё ни к чему.

Он пожал плечами, прикрыл то, что я отказалась увидеть, и плюхнулся на кровать. Заметив мою нерешительность, погладил место рядом с собой.

— Или тебе тоже помочь раздеться? — спросил он, когда я по-прежнему не двигалась с места.

— Не нужно, — покачала головой, в ужасе воображая, что с ним может из-за меня произойти. — Ты даже не представляешь, как я сегодня нервничала. Даже одежда, наверно, ядовитая.