Яды: полная история: от мышьяка до «Новичка»

Когда я пришел в себя, нашел Распутина на том же самом месте, он сидел, зажав голову в руках. Глаз видно не было.

Я собрался с духом и предложил еще чашку чая.

– Налей, – сказал он потухшим голосом. – Слишком хочется пить.

Старец поднял голову. Его глаза стали мутными, мне показалось, что он избегал встретиться со мной взглядом…»

Этот кошмар длился уже два часа. Юсупов оставляет на несколько минут Распутина и под предлогом того, что вот-вот приведет к нему свою жену великую княгиню Ирину (на самом деле она находилась в Крыму), идет по лестнице вверх, в комнату, где скрываются остальные заговорщики во главе с великим князем. Доктор Лазоверт, одетый в шоферские краги и в меховую доху, исполнял роль водителя «авто» и поэтому остался во дворе. Как в засаде.

«Наверху, в моем кабинете, Дмитрий, Пуришкевич и Сухотин с револьверами в руках кинулись мне навстречу и забросали вопросами:

– Ну как, сделано? Все кончено?

– Яд не подействовал, – ответил я.

Все были словно оглушенные.

– Невозможно! – вскричал великий князь Дмитрий.

– Но ведь доза была огромная? И он все выпил? – накинулись остальные.

– Все…»

Горе-заговорщики едва не впали в панику. Потом стали предлагать наперебой самые безумные выходы из положения и, наконец, решили все разом спуститься и броситься на Распутина, чтобы его задушить. Ринулись скопом, было, на лестницу и… испугались! Сдрейфили… А что если Старец, существо демоническое, сибирский шаман, окажет сопротивление и раскидает их всех, как пушинки? И тогда Юсупов вызвался на свой страх и риск действовать в одиночку. Взял пистолет у великого князя Дмитрия Павловича, сунул оружие в карман и спустился в подвал.

Итак:

«Распутин по-прежнему сидел там, где я его оставил. Он опустил голову и тяжело дышал.

Я тихо подошел к нему и присел рядом; он не обратил на меня ни малейшего внимания. После нескольких минут ужасающей тишины он медленно поднял голову и взглянул на меня невидящими глазами.

– Вам плохо? – спросил я.

– Да, у меня тяжелая голова, и я чувствую, как в животе жжет. Налей мне еще вина. Это меня поправит.

Я плеснул ему мадеры, которую он выпил залпом. После чего воспрял и повеселел. Он был при полном сознании и говорил совершенно нормально. Более того: предложил мне поехать вместе с ним к цыганам…»

Многочисленные историки одинаково анализируют только что описанную сцену. Большинство комментариев сводится к тому, что процесс отравления Распутина развивался исключительно медленно. При этом некоторые симптомы действия цианистого калия были у Старца налицо, они и описываются в повествовании Юсупова. Дескать, заговорщикам только стоило запастись терпением, немного подождать – притом что времени-то у них для этого практически уже не оставалось: Распутина могли хватиться, – и цель оказалась бы не достигнутой. Так ли все это очевидно? Ведь князь Юсупов и его товарищи не учли, как утверждают историографы и токсикологи, несколько важных моментов.

Во-первых, цианид калия был положен Станиславом Лазовертом в пирожные. В птифуры с розовым кремом, тогда как шоколадные – цвет как опознавательный знак – оставили для Феликса Юсупова. В этом якобы и содержалась роковая ошибка, как считают токсикологи. Дело в том, что еще в XIX столетии специалисты выяснили эмпирическим путем, что сахар способен обезвреживать цианиды калия. Глюкоза, соединяясь с синильной кислотой и ее солями, образует неопасное вещество – циангидрин. Именно поэтому любому смельчаку, рискующему попробовать синильную кислоту, медики рекомендовали заведомо держать при этом за щекой увесистый кусок сахара. Выходит, яд не уничтожил Распутина из-за того, что его отравляющий эффект был нейтрализован сахаром в пирожных и в десертном вине из знаменитых юсуповских подвалов.

И еще, как утверждают, Старец пожирал в неимоверных количествах чеснок, которым от него всегда за версту несло. Известно же, что чеснок может выводить из организма различные отравляющие элементы. Такие, скажем, как свинец, кадмий, ртуть… Соли тяжелых металлов. Не спас ли чеснок от отравления и Григория Распутина? Или произошло то, о чем сообщил позднее великий князь Николай Михалович. Он написал в своем дневнике: «То, что цианистый калий не подействовал, я объясняю просто – раствор был слишком слабый». Есть и другой вариант: цианид калия способен разложиться под действием воздуха и потерять свою эффективность, если яд был «старым» и долго лежал открытым. Ведь со временем пары воды и углекислый газ могут превратить смертоносную отраву в гидрокарбонат калия, а «тело» цианида улетучивается.