Ягодка опять (СИ)

Наконец сигнализация затыкается. В голове от наступившей тишины даже звон стоит. Мой похититель тут же нажимает кнопку, и машина послушно открывается, одновременно снимаясь с сигнализации. Взмаргивают габариты и поворотники, щелкает замок капота.

Бормочет свое: «Безопасная… Безопасная…» Словно мантру читает… Потом опять переживает свой странный приступ дрожи. Такое ощущение, что он прямо у меня на глазах сходит с ума все больше и больше. Бедолага. Пожалеть бы его. Так ведь не получится. Лучше бы сдох что ли прямо сейчас. Как было бы хорошо, прости господи!

Подхватывает меня и начинает запихивать на заднее сиденье. Он что же собрался увозить меня на моей же тачке? Совсем кретин?!! Тут вспоминаю, что свою он разбил, когда таранил машину круглолицего. Что ж. Тогда прав. Передвигаться на свежеразбитой машине опасно. Первый же гаишник остановит.

Опять начинает болеть живот. Теперь уже ни с чем эту боль не спутаешь. Кто хоть раз ее испытал не ошибется — это схватки. Боком, как каракатица, заползаю на пассажирское сиденье. Больно-то как. Пристанываю сквозь стиснутые зубы, тихонько раскачиваясь. Маньяк некоторое время топчется рядом. Даже не открывая глаз знаю — смотрит на меня. Потом захлопывает дверцу и, наверно, идет открывать ворота. Да. Теперь обе створки распахнуты. Садится на водительское сиденье, заводит мотор и выгоняет машину наружу. Жду, что остановится, чтобы закрыть ворота в гараж, но он даже не притормаживает.

Осторожно укладываюсь на заднее сиденье. Лежа как-то вроде лучше. Неровности дороги не передаются, как казалось до этого, мне прямо в живот. Схватка отпустила. Уже вторая. Сколько их будет еще до того, как мой ребенок появится на свет?

— Ехать далеко?

— А что?

— Рожаю. Схватки начались.

— Э-э-э! Ты погоди.

— Ну да. Конечно. Знаешь поговорку? «Срать и родить нельзя погодить». Грубо, но верно.

— Будешь орать — убью.

— Да уж убей скорее. Хоть кончится это все.

— Дура.

— Сам дурак.

— Заткнись.

— Сам заткнись! И машина моя совсем не безопасная, понял?

Даже виляет по дороге, так его пронимают мои слова. Начинает бормотать — на этот раз все громе и громче, а не наоборот:

— Безопасная… Она безопасная. Безопасная! Безопасная!!!

Его опять начинает колотить, и машину мотает из стороны в сторону. Но японская электроника справляется. Нас все-таки не заносит. Маньяк берет себя в руки и выравнивает ход. Когда заговаривает, голос его спокоен и даже миролюбив.

— Не ори. Скоро приедем.

Но мне уже не до него. Накатывает следующая схватка. Когда отпускает, сажусь. Хоть посмотреть, где это мы едем. Ничего знакомого даже близко нет. Одно можно сказать — мы где-то загородом. В тот самый момент, когда я поднимаюсь, моя машина как раз минует патрульную машину ГИБДД в засаде. Суки! Ведь моя автомобилина наверняка есть во всех сводках — или как это у них там называется? Ее ведь наверняка ищут. Но нет. Эти заняты только тем, чтобы выловить зазевавшегося лихача или кого-то с вчерашним ароматом изо рта и срубить бабок.

Проехав еще несколько километров, мой похититель сворачивает с трассы. Вскоре выясняется, что его цель — заброшенный пионерский лагерь. Судя по полинявшей рекламной растяжке он давно и безуспешно продается. Но покупателей нет. То ли место неудачное, то ли просят за землю слишком много. Потому как обветшалые строения вообще вряд ли что-нибудь стоят.

На воротах — лишь небрежно накинутая цепь. Мой похититель сбрасывает ее, и воротины со скрипом распахиваются. Машину он загоняет в густые заросли сирени, в которых неожиданно обнаруживается недоукраденный гипсовый памятник маленькому Ленину. И правда — глушь. В более оживленном месте, его бы давно уже кто-нибудь упер и поставил бы у себя на участке.

Пережидаем очередную схватку, а после он вынимает меня с заднего сиденья. Захлопывает дверцу, придерживая меня свободной рукой, а после аккуратно нажимает кнопочку на ключе — запирает машину. Умничка. Если бы не запер, сигналка бы не включилась. А так у меня по-прежнему остается призрачный шанс на то, что нас все-таки найдут…

Его пристанище выглядит жалким. Наивные попытки придать уют задрипанной комнате с облупившейся краской на стенах лишь страшат, а не делают помещение теплее и комфортнее. Похититель мой устраивает меня на продавленной пружинной кровати, покрытой истертым одеялом, и следом за мной обводит взглядом помещение. Словно хочет увидеть его моими глазами. Усмехается криво.

— Да, забавная штука жизнь. Кто бы мог подумать, что ребенок самого Александра Сергеевича Тургенева, — маньяк даже изображает некий полупоклон, иронизируя по поводу своего явно несуществующего уважения к обозначенной персоне, — родится в такой дыре.

Я же неожиданно для самой себя принимаюсь хохотать. Смотрит подозрительно.

— Ты чего это? Истерика?