Ягодка опять (СИ)

Черт. Мало того, что я в полотенчике, так еще и он голый будет, а вокруг-то по-прежнему никого. Кроме собаки по кличке Шарик-Бобик, которую как обычно носит неизвестно где по ее важным собачьим делам. Может все-таки выставить его? Но смотрит он так умильно, да и потом у меня ведь перед ним действительно должок…

— Раздевайтесь здесь. Или в там, в коридорчике перед баней. Тесно, конечно, но что поделать… Чистые простыни на полке, у двери в парилку. Я… не буду вам мешать.

Придерживая на груди сползающее полотенце торопливо иду на второй этаж. Собственно, этажом это помещение назвать трудно. Мансарда, где в полный рост можно ходить только по центру. Но именно здесь я себе устроила спальню. На втором этаже, как ни крути, теплее. Кровати здесь как предмета меблировки нет. Есть лишь здоровенный матрас — два на два, на который сверху я накидала все одеяла, какие нашла в доме и кучу подушек. Поучилось уютное гнездо. Уютное и, главное, теплое.

Скидываю мокрое и уже совершенно ледяное полотенце, торопливо натягиваю футболку и тренировочные штаны. А после забираюсь в самую середину моего ложа, укрываясь с головой. По уму так после снежной ванны надо было бы сходить в парилку, но как тут сходишь, когда этот там внизу…

Впрочем, согреваюсь быстро. Напарилась я перед походом на улицу изрядно. И что теперь? Лежу, прислушиваюсь, даже дыхание сдерживаю, чтобы лучше слышать. Но внизу тихо, как в гробу. Сидит он в парилке долго. Уже волноваться начинаю, когда наконец-то слышу, как хлопает дверь бани, потом дверь дома. Тоже побежал в снег? Вскакиваю и тихонько подбираюсь к окну. Точно. Сверху все отлично видно. Бухается в снежную целину с разберу, орет, перекатывается с живота на спину. Морда при этом совершенно счастливая… Как, собственно, мало человеку для счастья нужно…

Возвращается в дом и снова идет в парилку. Гад. А мне вот этот кайф обломал! На этот раз сидит не так долго.

— Эй! Вы где?

— Я тут.

— А душ у вас есть?

Вздыхаю. Нет, он все-таки первостатейный наглец!

— Есть.

— А можно?..

— Да чего уж там. Идите.

Если он там, в душе, еще и запоет, я точно от злости кусаться начну. Ну почему так?!! Он там счастлив, всем доволен и предельно расслаблен, а я — между прочим, хозяйка в этом доме! — как мышь забилась в щель и испытываю острую неловкость от всего происходящего.

— Эй!

Ну что ему еще-то надо? Вроде уже и вода шумит в душе, а он опять орет.

— Что?

— А можно я вашей бритвой воспользуюсь? У вас тут, вижу, пакетик с одноразовыми лежит…

Правду говорят — наглость второе счастье. Уже даже не удивляюсь.

— Пользуйтесь. На всякий случай заранее даю добро на пользование мылом и шампунем.

— Это я уже. Без спросу.

Захлопывает дверь, а я принимаюсь хохотать. Поразительный тип! Просто поразительный.

Загнав свою неловкость куда поглубже, решительно топая спускаюсь вниз. Есть хочется. Мельком смотрю на себя в зеркало. Боже! На голове просто гнездо воронье! Причесываюсь торопливо. А потом достаю из холодильника кастрюлю со щами, которые сварила вчера. Ставлю на плиту. Газ на бабушкиной дачке не магистральный, а из баллона. Наверно из-за этого какой-то другой. Более жаркий что ли. Первое время все у меня на нем сгорало. Не сразу привыкла к такой особенности. Вот и сейчас — щи в кастрюльке закипают моментально. Пока они греются, режу хлеб — черный, чищу чеснок. Целоваться ни с кем не собираюсь, так что… Все готово как раз к тому моменту, когда мой незваный гость — уже, слава богу одетый — выруливает из предбанника.

— А чем это теперь так пахнет?

— Вчерашних щей хотите?

— Приходить завтра?

Смеюсь.

— Нет. Завтра они уже будут позавчерашние.

— Тогда хочу. Тем более, если это они так пахнут.

Киваю, беру в сушке вторую тарелку и наливаю ему до краев. Уже забыла, как это приятно — кормить голодного мужика. Ест так, что уши ходят ходуном. В одном кулаке как гранату зажал черную горбушку, которую предварительно натер зубчиком чеснока и посолил, во второй — ложка, которая так и мелькает, путешествуя от тарелки ко рту. Сажусь рядом. Ем не так быстро, как он. Поэтому у меня еще полтарелки, когда у него ложка уже во всю скребет по дну. Облизывает ее и смотрит в точности как пес Шарик-Бобик. Молча встаю и наливаю ему добавки. Даже вздыхает умиротворенно.

— А водочки у вас совершенно случайно нет?