Ягоды бабьего лета

Нет, без упреков не обойтись! Иначе получается чересчур умильно. Помнишь, как ты в столовой говорил о двух своих жизнях? Ты дважды забыл меня, и от этого скорбит душа. Первый раз это было в той жизни, второй — в этой. Не слишком ли много для меня одной? Другая бы не простила и одного раза. Ладно. Высказалась, и вроде легче. Теперь я подошла к главному. Я хочу предоставить тебе еще один шанс. Впрочем, это шанс и для меня. В молодости у нас была одна «мечта-идея». Живя в общежитии, мы на все лады строили планы похода в одно очень живописное место — с палаткой, котелком и прочей амуницией. Разработали маршрут, купили все необходимое, но жизнь все повернула по-своему. Так наша мечта и не сбылась. Об этом знаем лишь мы с тобой. Поэтому бесполезно расспрашивать сына и бабушку. Я буду ждать тебя ТАМ в течение двух дней. Ты найдешь меня или на берегу, или в гостинице. Если нам не суждено встретиться, вечером второго дня я вернусь на электричке домой. Письмо тебе передадут Аня с Линой сегодня, около четырех часов. В это время я буду в поезде. Все. До встречи. Л.

Люба перечитала письмо, исправила ошибки и вложила его в конверт. На конверте сделала надпись: «И. Чащину, лично».

Люба устроилась в одноместном номере со всеми удобствами. Деньги у нее были — их дал Владислав «на лекарства», как она попросила, — поэтому не стала скупиться и стеснять себя ненужным соседством. Сейчас ей было не до праздных разговоров о погоде и местных достопримечательностях. Утром, тщательно наведя макияж и уложив волосы, она пошла в кафе позавтракать. По дороге предупредила администратора, что, по всей вероятности, муж немного опоздает, так что, если появится в ее отсутствие, пусть знает — она здесь. Администратор, миловидная шатенка лет тридцати, понимающе улыбнулась и пообещала все сделать.

Люба сидела в небольшом кафе и задумчиво потягивала кофе из маленькой чашки. Ее приятно удивил — реклама не обманула — хорошо поставленный сервис. Без сучка и задоринки, мягко и ненавязчиво ее обслужили и оставили в одиночестве. Но на душе скребли кошки. Зачем она придумала такой хитроумный план? Только ли для того, чтобы попробовать восстановить его память? «Я, как профессор Насонов, сделала Игоря подопытным кроликом, — безжалостно разоблачала она себя. — Мало того, я преследую свои корыстные цели». На нее навалились непонятная тоска и усталость. Она уныло смотрела в окно на блеклый пейзаж поздней осени. Уже ударили первые морозы, но снега по-прежнему не было. Стояла редкая для осени погода, сухая, морозная, солнечная. Трава на лужайках поникла, поблескивая подтаявшим на солнце инеем. Красновато-коричневые ветки берез чуть колыхались от ветра, прилетающего сюда с реки, уже ослабевшего, растратившего на своем пути силу.

От скуки она принялась рассматривать сидящих за столиками. Справа сидела семья: муж, жена и дочка лет шести. Девочка была модно подстрижена и одета в бирюзовый комбинезон с ярко-желтой шерстяной кофточкой. «Надо Анютке тоже что-нибудь яркое прикупить», — подумала Люба. Она посмотрела влево и наткнулась на внимательный взгляд седого мужчины в сером твидовом пиджаке и черной водолазке. Заметив ее спокойный и равнодушный взгляд, он опустил глаза в свою кофейную чашку.

«Надо позвонить маме, узнать, как там они», — встрепенулась Люба. Она достала из сумочки, лежащей на столе, сотовый телефон, нажала кнопки:

— Але, мама? Как у вас дела? У меня все хорошо. Анюта еще спит? Встала? Нет, нет. Все нормально. Я же говорила тебе: следователь снова вызывает всех свидетелей. У них нет выходных. Да. Мама, позови Аню. Хорошо. Буду звонить. Да, принимаю, конечно. Все, которые прописал врач. Прекрасно себя чувствую. Дышу воздухом. Гуляю. Ладно. Где Аня? Анюта? Здравствуй, доченька!