Ягоды страсти, ягоды смерти

Детектив пока незаметно изучал его, а особенно вслушивался в интонацию. Внешность могла быть обманчивой, если говорить о физической стороне: например, такой симпатяга, как этот Влад, с ямочками на щеках, с большими, тонко прорисованными светло-карими глазами, мог вполне сойти за поэта или художника, то есть человека творческого, к практическим делам мало приспособленного, что предполагало в характере определенную наивность и честность. Но подобным внешним вещам детектив уже давно не доверял. Куда больше о человеке говорила его мимика, глаза, смена выражений на лице, а также интонации речи: ложь, если она существовала, выдавала себя именно в них!

Жаль, что такое понимание приходит лишь с опытом; жаль, что невозможно этот опыт описать, составить путеводитель для широкого круга пользователей по столь ускользающим от словесных формулировок вещам! Сколько раз ему случалось слышать невзначай чужие диалоги, сколько раз ему хотелось сказать незнакомому человеку: «Твой собеседник лжет тебе!» Потому что он, Алексей Кисанов, даже из случайно услышанного точно знал: лжет!

Но разве такое скажешь незнакомым людям? Да и то, как объяснить? Что ты научился ложь улавливать?

Грустно было Алексею Кисанову, что знание его неразделимо. Но сам он пользовался им успешно. Вот и сейчас, слушая своего позднего визитера, он отчетливо понял: парень верит в то, что говорит! Иными словами, он не обманывает.

Разве только сам обманывается – подобная вероятность существовала всегда, даже у самых честных людей.

Впрочем, от каких-то поворотов в разговоре Влад явно уклонился. Делать из этого выводы детектив не торопился: рассказ шел о вещах довольно интимных, об отношениях с двумя женщинами, – всякий порядочный человек просто обязан что-то недоговорить о них!

С другой стороны, ситуация не тянула на вопрос жизни и смерти. Разумеется, когда близкого человека задерживают по подозрению в убийстве, кем угодно овладеет паника... Но все же это слишком сильное определение, а Влад сейчас, описывая Алексею произошедшее, цветистых выражений избегал, и было понятно, что не в его это стиле. Так откуда же возник в его речи вопрос жизни и смерти? Возможно, объяснение таилось там, в тех поворотах, которых парень избежал?

Но выспрашивать своего позднего посетителя сыщик не стал. Сначала о деле разузнает.

– Завтра утром я наведу справки в УВД, где находится Даша, – пообещал детектив. – И если смогу что-то сделать, то сделаю.

– Завтра?! А сейчас... прямо сейчас никак нельзя?

– Нет. Время позднее, нужных мне людей нет на месте. Я ведь не министр внутренних дел, не могу одним звонком распорядиться, чтобы вашу девушку отпустили! Мне нужно узнать осторожно, окольными путями, что там случилось, какие против нее наличествуют улики. И дальше думать, анализировать информацию.

«Думать, анализировать информацию»! А Даша будет сидеть за решеткой, и ее могут побить... и даже...»

– Нельзя там Дашу оставлять на всю ночь! – Влад почти кричал, и детектив был вынужден напомнить, что у него в квартире спят дети.

– Извините... Только... Я пришел к вам за помощью, а вы говорите «завтра»! У вас ведь есть связи в милиции! Я специально вас выбрал, потому что у вас есть связи!

– Успокойтесь, прошу вас. Милиция, разумеется, не лучшее место на земле, но все же ничего фатального с девушкой там не случится. Почему вы так...

– Не случится?! Ее могут избить, изнасиловать!

– С чего вы взяли, Влад?

На мгновенье он растерялся, и детектив мысленно поставил для себя NB, нотабене. Может, ничего не значит эта растерянность, а может, и значит.

– Как с чего... О таких случаях пишут в прессе!

– Верно, случается такое, потому и пишут. Но, во-первых, это все же не правило, а исключение, а во-вторых, сейчас в милиции идет борьба с разными оборотнями и отморозками. При обнаружении на теле задержанного хоть одного синяка – могут руководство отдела уволить. Особенно в отношении девушек. Если только Даша не станет вести себя вызывающе... – а она не станет, не такой у нее характер, как я понял из ваших слов, верно? – то она ничем не рискует. Галантного обхождения, конечно, не дождется, но все ваши страсти-мордасти, вычитанные в прессе, можете забыть!

Влад не нашелся, что ответить. Только глаза его полыхали отчаянием.

Глаза, между прочим, покрасневшие, с синевой по векам, что выдавало несколько бессонных ночей. А ведь Дашу задержали только сегодня!

Что-то ты недоговариваешь, парень... Что-то важное.

– Вы уверены, что не забыли какую-то существенную деталь? – спросил он мягко.

Влад только головой помотал.