Ягуар и рыжая сеньорита

Вернувшись, я не узнал двор замка. Он был заполнен людьми. Горели костры, на которых жарились туши баранов. Были расставлены деревянные столы. Мужчины откупоривали бочки с вином. Я издали увидел графа и пробрался к нему:

— Что произошло?

— Идем в поход. К землям барона Бэйла направляется войско кочевников. Нужно помочь.

Я подумал: как все быстро и неожиданно. Смотрел на воинов и не понимал их радости. Поднимались кубки, где-то слышался лязг оружия. Бойцов обнимали женщины из замка. Я видел, что им тоже весело. То ли от выпитого вина, то ли в силу обычаев. Что ж, здесь свои традиции.

Я взглянул на Мэтта. Он веселился вместе со всеми. Простая рубаха была застегнута на две нижние пуговицы, глаза сияли. Он ничем не отличался от остальных: пил вино, черпая его из бочки огромным ковшом, смеялся, шутил, целовал красоток.

Меня он тоже заставил выпить за успех похода. Я не удержался, чтоб не заметить:

— Мэтт, завтра же в бой…

Он рассмеялся:

— Нет, завтра только выступаем. И тогда уж никто не притронется к вину. А сейчас время радоваться предстоящей схватке.

Он поднял еще один ковш:

— За даму моего сердца. Рыжую бестию. Молода, но до чего ж хороша!

Я сразу же вспомнил о «своей» ведьме. Надо же, думал, что прошел и огонь, и воду, и медные трубы… А она сумела забросить меня туда, куда Макар телят не гонял.

Я мрачно предупредил своего кровного брата:

— Мэтт, не верь рыжим девкам. От них одни неприятности.

Мысль о мести не оставляла меня ни на минуту. Я был уверен, что еще встречу виновницу моих бед. Надежду на это давала половина старинной книги.

Однако веселившийся граф не хотел внимать моим предупреждениям:

— Эх, ничего-то ты не понимаешь! Увидел бы ее хоть раз… Выпьем!

Вскоре и по моим жилам начал разливаться хмель. В голову неожиданно полезли слова песенки, слышанной в молодости. И я с большим подъемом озвучил мнение мужского пола о дамах:

А брюнеточки, все кокеточки, хороши, пока молоды.
Стареют, дурнеют. Ни к черту не годны.

А блондинок взять, надо тоже знать:

Холодны они как лед.
Чтоб ее согреть, надо лезть на печь,
Истопить кубометры дров.

Потом, кажется, вопреки своим принципам я рекламировал рыжих красоток. И даже агитировал жениться на них.

Эх, рыжая такая, всю жизнь ты молодая.
И где ее ни тронь — везде горит огонь!

Вскоре мы уже вместе с графом выводили:

Обязательно, обязательно, обязательно женюсь.

Обязательно, обязательно найду жену на вкус!
Чтоб она была молода, хороша и пыхтела, как паровоз.
Обязательно, обязательно, чтоб рыжий цвет волос.

Мэтт поинтересовался, что такое паровоз. Я мгновенно протрезвел: надо же было выбрать такую песню. Теперь попробуй объясни. Пришлось соврать, что это посуда для кипячения воды. Граф пьяно пробормотал:

— Все понял. Рыжая — значит горячая!

И снова завопил во всю глотку:

Чтоб она была молода, хороша и пыхтела, как паровоз.
Обязательно, обязательно, чтоб рыжий цвет волос.

Потом вдруг хитро посмотрел на меня:

— Уверен, Ягр, твоя рыжая наставила тебе рога. А моя будет здесь не позже чем через месяц. А если бы не поход, то и раньше.

Я с пьяным упрямством возразил:

— Уверен, Мэтт, у тебя ничего не выйдет. Это же рыжая!

Мэтт ударил кулаком по столу:

— А я говорю: не позднее чем через месяц!

Не знаю, какие демоны толкали меня на спор. Ведь этим я только подзадоривал графа:

— А я так не думаю!

Он упрямо повторил:

— Привезу!

Я попытался вспомнить какую-нибудь песенку, которая опорочила бы рыжих, но ничего не вышло. Почему-то мне очень не хотелось, чтобы мой друг увлекся этой девицей. Впрочем, если это временное увлечение и дело закончится, как обычно, только постелью, то ничего страшного. Но граф так много и страстно говорил о девчонке, что мне это казалось не вполне нормальным. Я решил проверить степень его чувств:

— А если у тебя ничего не получится, через месяц уступишь ее мне?

Мэтт долго, не отрываясь, смотрел на меня, видимо что-то обдумывая. На миг показалось, что сейчас он опустит руку на клинок. Но друг улыбнулся:

— Согласен.

Я с облегчением вздохнул: любимых так просто не отдают. Мы обнялись и еще раз с подъемом исполнили разухабистую песенку. Потом он вдруг мечтательно произнес:

— Видел бы ты ее ножки… Я дотронулся, и чуть плохо не стало.

У них что, уже до этого дошло? Вроде бы по рассказам Мэтта я представлял их отношения совсем иначе. Ерунда какая-то…

— Мэтт, скоро битва, а ты все о какой-то девчонке… Может, не время?

Он расхохотался:

— Еще одна причина вернуться живым. Не умру, пока она не будет принадлежать мне.