Яик - светлая река

Хажимукан, никогда до этого не евший борща, ел небольшими глотками, подозрительно деликатно. Кашлял, чихал. Не съев и половину тарелки, он отодвинул ее к краешку стола. А к жареному мясу, поданному с квашеной капустой, даже не притронулся, опасаясь, что оно свиное. Байес и Хаким, боясь обидеть хозяина и в то же время понимая состояние Хажимукана, сказали, что у того, видно, "голова разболелась от жары". Сами же они с удовольствием съели свой борщ до дна и поблагодарили хозяина за угощение.

* * *

После обеда все вышли во двор. Байес отозвал Петра Карповича в сторону, под навес, и начал разговор издалека. Коснулся событий в Уральске, рассказал о новых налогах, недовольстве населения и, наконец, спросил:

- Карпыч, нам надо увидеться с Абдрахманом Айтиевым. Сто лет вам буду благодарен, если сведете с ним.

Фроловский внимательно слушал и глядел куда-то в сторону, лишь изредка бросая быстрый взгляд на Байеса. Он давно знал этого человека, был уверен в его честности и благородстве.

Ответил Петр Карпович медленно, взвешивая каждое слово:

- Байес Махмедович, я знаю, что в торговых делах ты человек сведущий. И тебе и мне, хроме земли и торговли, ничего не надо. Верно я говорю? Так вот, не достанете ли вы мне в городе машинного масла? Позарез нужно.

Байес понял это как упрек: "Ты торговец, тебе нельзя доверять".

- Карпыч, не виляй хвостом, как лиса, - тихо сказал Байес, - Абдрахман мой друг. Он был у меня дома и ушел из нашего аула недели две назад. Уходя, сказал: "Если понадоблюсь, обратись к Карпычу". Нужно, чтобы ты устроил свидание с ним или с близким ему человеком. Надо посоветоваться насчет школы.

Из осторожности Байес не говорил о том, ради чего в действительности приехал сюда.

Фроловский прищурился, ухмыльнулся в бороду и почесал затылок.

- Кроме хозяйства своего, Байеке, мы ничего не ведаем... Вот, кажется, вчера брат его ходил в селе. Петро! - окликнул Фроловский сына. - Поди сюда.

Когда стройный парень, еще почти подросток, распутывавший развешанные сети, подошел, Фроловский спросил:

- Петро, ты не видел Аблашку?

Петро недоверчиво покосился на Байеса и ответил:

- Не видел я его, тату. Кажись, не видал...

Байес перехватил недоверчивый взгляд Петра и понял, что этот тоже хитрит.

- Тату, а что, если я отведу этого джигита к Малышу?

- Так он не знает его... Хотя ладно, отведи. Пусть побеседуют, - решил Петр Карпович.

Через некоторое время Петро и Хаким отправились в соседнюю деревню. Она находилась в восьми верстах от Теректы.

Пока они шли, наступили сумерки.

Хаким заметил, что, хотя соседняя деревня была близко, Петро вел его кружным путем. К деревне подошли они с противоположной стороны.

- Почему ты обогнул село? - поинтересовался Хаким. - Ведь дорога ведет прямо...

Петро ничего не ответил.

"Что это он, - удивился Хаким, - не умеет разговаривать или пренебрегает мною? Крепок, видно, орешек. А посмотреть - совсем мальчик, хоть и рослый".

Как ни старался Хаким втянуть своего спутника в разговор, Петро до самого поселка не проронил ни единого слова. Даже не ответил на вопрос Хакима, кто такой Малыш. Хаким решил, что Малыш, наверное, казах, который сведет его с Абдрахманом.

Небольшая деревня, скорее хутор, стояла на краю лога, неподалеку от реки. Миновав крайний дом, Петро вошел в ворота соседнего дома. Хаким растерянно остановился, не понимая, куда исчез его провожатый. Но через минуту он снова появился, а следом за ним вышел Амир.

2

Хаким и Амир бросились друг к другу, обнялись.

Прежде они здоровались друг с другом обычно, а сейчас неизвестно почему обнялись. Может быть, потому, что очень долго не виделись.

Хаким пристально вглядывался в лицо Амира.

- Совсем не изменился, - сказал он, - только загорел. Я очень скучал по вас, особенно по тебе, Амир. Только когда расстаешься, понимаешь, что рядом нет товарища. Как давно все было: наш класс, друзья... - Большие ноздри крупного носа Хакима вздрагивали от возбуждения.

Внешне Амир действительно не изменился. Но его речь и даже его жесты стали другими. Раньше Амир любил поговорить, а теперь стал скуп на слова.

- Что молчишь? - спросил Хаким. - Или не соскучился?

В черных глазах Амира, смотревших на него в упор, что-то вспыхнуло, казалось, пробежала какая-то неуловимая искра.

- Жду, когда сам заговоришь, - тихо ответил он.

"Что с ним? Или он не рад встрече? - подумал Хаким. - Может быть, я напомнил ему о смерти отца. Но ясно, что его тревожит какая-то забота".

- Если я начну говорить, - сказал Хаким, - то придется сказать много. Так много, что и дня не хватит. Сюда я приехал разыскать Абдрахмана, он был у нас в ауле...

Амир поспешно поднял указательный палец и прошептал: "Тсс".

Хаким осекся на полуслове.

Амир теперь смотрел себе под ноги и молчал, словно забыл что-то и никак не мог вспомнить. Наконец он обратился к Петру:

- Спасибо тебе, что привел моего друга. Можешь идти, Петро.

Петро ничего не ответил. Молча повернулся и ушел, словно чужой.

Выйдя на деревенскую улицу, он сунул в карманы руки и зашагал домой, беспечно насвистывая.

Друзья продолжали молчать.