Яик - светлая река

Она имела привычку: какой бы гость ни заходил к ним в дом, обязательно, прежде чем усадить его, проходилась веником по кошме. Но на этот раз был и другой повод, заставивший ее взяться за уборку. Бигайша хотела поскорее спрятать бумажку, торчавшую из-под одеяла, пока еще старшина не заметил ее, а если уже заметил, то - не запрятал в свой глубокий карман. Шмыгнув мимо Жола, она подошла к лежанке и, делая вид, что поправляет одеяло, скомкала пожелтевший листок бумаги, отпечатанный крупным типографским шрифтом, и спрятала его в разрез старенького камзола. Затем, облегченно вздохнув, принялась медленно подметать комнату, чуть дотрагиваясь до кошмы, досадуя на себя: "Как же я раньше не удосужилась убрать ее, ведь этот пронырливый мог взять ее и прочесть!.. Из-за моей нерасторопности с учителем могла бы приключиться большая беда!.." Хотя Бигайша и не совсем понимала, о чем говорилось в этой бумажке, но зато прекрасно знала, что ее ни в коем случае не следует показывать своему деверю-старшине. Не раз она слышала, как об этом говорили между собой ее муж и Абеке-учитель. Бумажку скрывали от старшины, но зато читали ее беднякам-рыбакам.

Как ни поспешно Бигайша спрятала бумажку, Жол заметил ее. И даже успел прочесть заголовок, набранный крупными, как большие крючки для ловли щук, буквами: "ВОЗЗВАНИЕ". Он мысленно повторил это слово несколько раз, стараясь разгадать, что оно обозначает. "Воззвание?! Воззвание?! А-а, вон оно что звать!.. Звать народ! Призывать народ, смутьянить!.."

- Келин, дай-ка мне эту свою бумажку!

Бигайша вздрогнула, но не подала вида, что испугалась. Продолжая водить по кошме веником, спросила:

- Какую бумажку, кайнага?* - Она принялась неторопливо перевязывать веревочку на венике.

______________

* Кайнага - брат мужа, деверь.

- Воззвание, которое ты только что положила себе в карман.

- Что вы, кайнага, да это... просто так, ненужная бумажка, чай был в нее завернут. Жаппар мой вечно разбрасывает мусор по комнате... Сколько раз я ему говорила: "Не сори, не бросай!.." Не понимает, - сердито проговорила Бигайша. - Вон он, посмотрите на него, - она кивнула головой на смуглолицего парнишку, только что вошедшего в комнату.

Жаппар заметил, что мать смотрела на него совсем не сердито, она глазами указывала на листок, спрятанный в кармане; мальчик растерялся, он никак не мог сообразить, что хочет от него мать. Робко переступая с ноги на ногу, он подошел к ней и остановился в недоумении.

- Меня, келин, не интересует, нужная это или ненужная бумажка. Я говорю: сейчас же отдай ее мне!

"Вон что: бумажку просит, а мама не хочет отдавать, - догадался Жаппар. - Схватить бумажку и убежать!.." Черные глазенки мальчика засверкали, он стал присматриваться, как удобнее просунуть руку в карман, чтобы выхватить смятый листок, из-за которого сейчас шел спор между матерью и Жолом.

- Ойбай-ау, кайнага, что вы говорите, она же грязная, зачем вам марать руки..." - растерянно пробормотала женщина и снова взглянула на сына. Глаза ее словно говорили: "Ну, ну же, бери и беги!.."

Жаппар выхватил из кармана матери воззвание Уральского Совдепа и опрометью кинулся вон из комнаты.

- Ах, безобразник, куда, куда? Что ты делаешь?.. - закричала женщина, нарочито повысив голос, но не стала ни догонять, ни отбирать бумажку у сына.

Хотя Байес почти никогда ничего не рассказывал жене о своих делах, Бигайша знала, что он заботится о бедных людях, делает благородное дело, и, как могла, помогала ему. Когда муж привез из города незнакомого человека учителя, она стала ухаживать за ним, как за старшим братом. Женское чутье подсказывало ей, что учитель - это не просто учитель, а нужный человек, иначе муж не пригласил бы его в свой дом. Если бы сейчас Жол прочел бумажку и унес ее с собой - нет, она никогда бы не простила себе этой оплошности. Но гроза миновала, "сорванец сынишка" вовремя подоспел и выручил из беды. Она радовалась сообразительности сына. А Жол побледнел и затрясся. Он уже готов был потирать руки: "Врасплох застал! Наконец-то напал на след..." Но в одну секунду все рухнуло. "Испортила все, проклятая баба!.."

- Где Байес? Здесь или опять уехал в Теке за воззваниями? - сурово спросил он Бигайшу, словно на самом деле не знал, где сейчас был продавец.

- Здесь, здесь, кайнага! Сейчас придет... Чай уже закипел, раздевайтесь. А тот постреленок Жаппар - не догонишь его теперь... Как ваш скот кайнага, благополучно ли окотился?

Жол, стиснув челюсти, угрюмо смотрел в окно.

- Этот учитель, которого твой муж Байес привез из Теке, - проходимец и смутьян! Что ж, Байес, наверное, по Сибири тоскует, а?.. Для чего он собирает вокруг себя таких, как этот учитель? Если ему не нужны ни жена, ни дети и не считается он ни с каким родством, пожалуй, можно будет его скоренько отправить в Сибирь!..

Старшина начал теперь запугивать, чтобы выудить у женщины нужные ему сведения.

Бигайша в упор глянула на него, стараясь понять, правду ли он говорит или просто пугает. Жол сидел чернее тучи.