Яик - светлая река

Кадес, лелеявший мечту послать своего сына учиться в Уральск и именно в то училище, которое окончил теперь Хаким, как бы между прочим вплетал в разговор словечко-другое о своем сыне Тайете.

- Помню я, как же, очень хорошо помню: Хаким с самого детства был очень способным. За зиму два раза прочел Аптиек!..* Но и мой Тайет нисколько не уступает Хакиму, сейчас уже перевалил за Таберек**. Прямо как Хаким! Да что удивительного, они ведь родственники. Скажи-ка, пожалуйста, хаджи-ага, сколько лет Хаким учился по-русски в Кзыл-Уйе? Я тоже думаю отдать Тайета сначала туда, - сказал Кадес, стараясь втянуть в беседу Жунуса.

______________

* Аптиек - малый сборник хадисов из Корана, по которому раньше обучали детей.

** Таберек - один из хадисов Аптиека.

- Шесть лет, - коротко ответил Жунус. Он не любил пустых разговоров. Ты отдай его Халену, больше толку будет.

- Я думаю отдать Халену Амантая, а Тайета все же отправить в Кзыл-Уй, а затем в Теке. Он ведь такой же способный, как Хаким.

Хаджи пристально посмотрел на Кадеса. Обычно он обрывал Кадеса: "Сначала надо сделать, а потом говорить, а ты - болтун!.. Нечего бахвалиться преждевременно..." Сейчас, при гостях, воздержался, но все же взглядом дал понять, что не одобряет его болтовни. Кадес смутился и смолк.

- Говорят, кто свою собственную жену и детей расхваливает, тот самый последний человек. Вот и ты, Кадес, все про своего Тайета... - проворчал Ареш.

Кадес сделал вид, будто совсем не слышал, что сказал Ареш. Он вообще старался не замечать Ареша. Повернувшись к Тояшу, сидевшему на опрокинутой ступе, Кадес учтиво спросил:

- Тойеке, это в каком же году Хаким чуть было не утонул, а?

- Кажется, в тот год, когда в последний раз кочевали в Есен-Анхаты. Ну да, в тот год еще у Сетиканара ноздри порвались.

- Да, да, тогда Хаким чудом спасся от смерти! Если бы не ты, Тойеке, утонул бы!.. Но, видно, долго суждено ему жить, вот и сохранила его судьба.

- Голубчик мой, Хакимжан, да сохрани тебя аллах, чего же это ты так долго не едешь?!. - причитала байбише Жунуса, полоская кадушку из-под айрана.

- Это Сулеймен, наверное, уговорил его ехать кружной дорогой через мост Копирли-Анхаты. Иначе Хаким еще вчера бы был дома. Да, я совсем забыл, Тойеке, зачем это мы тогда на реку ходили, когда Хакима спасли?

- За брусками...

- Верно, - подтвердил Кадес. Он и сам хорошо помнил, зачем они ходили и как спасли Хакима, но спрашивал теперь только для того, чтобы лишний раз подчеркнуть свою услужливость Жунусу. - Верно, за брусками ходили... Вспомнил, Тойеке, вспомнил: под водой каменные плиты искали. Их находить трудно, песком и галькой занесены. Идешь по колена в воде и шаришь ногами по дну. Нащупал плиту, а поднять ее тоже трудов много надо. Но я ведь их легко поднимал. Поднимешь плиту, а под ней одни бруски, да ровные, как выточенные, только знай себе собирай. Прямо такие квадратные брусочки, словно кто-то специально их для правки кос приготовил. Я эти плиты легко находил...

- Ну, пошел хвастать... Чего тут особенного: под водой лежат плиты, под плитами - бруски. Да их вдоль берега сколько угодно, на каждом шагу, перебил Ареш.

Но Кадес опять сделал вид, что ничего не слышал, и спокойно продолжал, обращаясь к Тояшу:

- Иду я к берегу, полные руки у меня брусков, и вдруг вижу, как Хаким тонет... Он в глубоком месте купался. Помнишь, Тойеке, как я закричал тогда: "Ой-бой, Тойеке, спаси Хакима, тонет..." Слава аллаху, что ты был совсем близко от него. Схватился ты, значит, и в воду. Смотрю, ни тебя, ни Хакима, только круги кольцами по воде... Бросил я бруски на берег и тоже в реку, вас спасать. Но вы уже на мелкое место вышли. Тут я и подоспел, взял Хакима на руки и вынес на берег. Ну ты и фыркал тогда, Тойеке, от твоего чихания наверняка маленькая юрта свалилась бы...

- А Хаким синий-пресиний был, изо рта вода текла... До-олго лежал он без памяти, еле-еле откачали. Вот от какой смерти спасся наш Хакимжан, а теперь вот видишь, ждем его из Теке, ученого. Бал-женге, сколько тогда ему было лет?

- Пятый годок моему миленочку шел. Быстро прошло время, теперь он такой большой, а ведь, кажется, совсем недавно, только вчера, еще на руках носила его...

- Да, как раз ему пять лет тогда и было. Когда я положил его на песок маленький, ну как раз пятилетний. Но мой Тайет куда крупнее, хоть и мало ему лет...

- Слов нет, твой Тайет крупный, но он такой же рыхлый и мешковатый, как и ты сам. Если он будет бороться с Алибеком или Адильбеком, они его мигом на лопатки положат, как щенка, - с нескрываемым ехидством бросил Ареш.

- Где наши ребятишки бегают до сих пор? - спросил Жунус у жены.

- Ушли на реку, скоро должны вернуться.

- Почему ты разрешаешь им бродить целыми днями по воде? На что у них стали похожи руки и ноги?

Теперь начали говорить о двух младших сыновьях хаджи - Алибеке и Адильбеке. Кадес тоже включился в разговор и, выждав подходящий момент, начал расхваливать Жунуса:

- Адильбек действительно очень шустрый, подвижкой... Скажу вам, он еще и очень смелый, весь в отца пошел, весь в нашего уважаемого хаджи-агу!..