Яйцо археоптерикса. Фантастические рассказы

О, если бы понимать немой язык этих друзей — маленьких, но таких огромных по своему значению, цифр путеводителя-циферблата!.

IV

В глубокой тоске бродила Жанна Доверн по старой кузне в пещере, снова и снова оглядывая каждый уголок и вспоминая, как она сама обрекла своего Пьера на это страшное, загадочное исчезновение.

Вдруг в полумраке пещеры что-то мелькнуло, заколыхалось… и в смутных, призрачных очертаниях перед ней мелькнул на миг дорогой образ… Короткий миг — и видение снова исчезло.

— Пьер! — крикнула она с восторгом и с ужасом и, вся дрожа, смертельно бледная, бросилась из пещеры домой, к осиротелой, тоскующей матери.

Едва дыша от волнения и быстрого бега, Жанна начала торопливо и несвязно рассказывать о том, что другие, она знала, назовут галлюцинацией, — как вдруг… она вздрогнула и замерла. Замерла и старуха, прижимая к груди дрожащую всем телом девушку.

На лестнице послышались шаги… Ближе и ближе…

Это могли быть только его шаги!…

Дверь распахнулась…

— Пьер!! — крикнули, как безумные, обе женщины.

* * *

С быстротой молнии разнеслась по городу весть о возвращении Пьера, казавшемся теперь не менее чудесным, чем недавнее его исчезновение. Толпа сочувствующих и любопытных, с мэром во главе, осаждали тихий домик на берегу Дордоны в нетерпеливой жажде узнать подробности приключения Пьера.

Рассказав, насколько это было возможно, все пережитое, Пьер, по настоянию толпы, повел мэра и еще несколько человек, выбранных им, в пещеру, чтобы показать им машину и объяснить им, насколько он сам успел изучить, ее механизм.

С чувством суеверного страха рассматривали окружающие издали это таинственное, непостижимо-волшебное сооружение. Но мэр подошел поближе; ничто во всей машине не повергало его в такое изумление, как маленький рычаг.

— Неужели же довольно повернуть вот эту маленькую, невзрачную штучку, чтобы вся эта громада взлетела на воздух и породила затем столько чудес? — недоуменно и недоверчиво спросил он.

— Попробуйте, если угодно, — предупредительно ответил Пьер, делая движение, как бы собираясь помочь ему вскочить на седло.

— Н-нет, благодарю покорно! — поспешно откликнулся мэр. — Но согласитесь, что это поразительно: просто повернуть эту ручку вот так — и…

Послышался треск, поднялся сильный ветер, заклубились тучи пыли… на мгновение блеснули еще раз металлические части… и место, на котором только что стояла машина времени, оказалось пустым.

Машина умчалась одна в таинственные дали и исчезла навсегда.

Даже Г. Дж. Уэльсу, приехавшему тотчас по получении телеграфного извещения Пьера о своем возвращении, не удалось взглянуть на нее хоть раз. Единственным живым свидетельством пережитого осталась затейливая татуировка, открытая матерью и Жанной на плече у Пьера, которой он, быть может, обязан был своим спасением. Если бы он не очнулся тогда от боли и не бросился бежать, — голова его, снесенная ударом каменного топора, вероятно, навсегда осталась бы на песке.

Голова мистера Стайла

Мисс Анна, кузина моей жены, проживающая в Чикаго, штат Иллинойс, в доме № 2 на Норс-Сентр авеню, прислала мне номер немецко-американской газеты «Чикагская трибуна», где красным карандашом была отмечена следующая статья:

«Из одного городка нам передали очень странную историю, которая даже для наших привычных ко всему читателей звучит слишком „по-американски“. Для того, чтобы понять случившееся, сообщаем следующие факты.

В последнее время просвещенная публика обратила внимание на смелые и остроумные фельетоны, появлявшиеся изо дня в день в одной из самых больших наших газет. Они отличались не только энергичным и вдохновенным стилем, но и поражающим сходством по манере письма и мировоззрению со статьями мистера Стайла. А Стайл — как наши читатели, несомненно, помнят — погиб во время железнодорожной катастрофы около Буффало несколько лет тому назад. Его изувеченное туловище нашли под обломками поезда. Головы не было найдено, и личность была установлена на основании оказавшихся в кармане пиджака бумаг, среди которых была подготовленная для печати статья о борьбе с расовым угнетением.