«Як» – истребитель. Чужая судьба

Осмелев, они вылезли из окопа. На улице уже светало, хотя солнце едва показало свой край из-за горизонта. Притихшая на время обстрела станица встрепенулась, отовсюду послышались голоса, захлопали двери. Все смелее разгорался собачий перебрех. На другой окраине что-то разгоралось, это было видно по тянущемуся вверх дыму и отблескам, освещающим далекие крыши. Неожиданно вокруг оказалось довольно много красноармейцев. Они подтягивались по дороге, небольшими группами деловито выныривая из-за окутавшего степь утреннего тумана, выходили из хат и из сараев. Большая их часть организованно ушла в сторону переправы, оставшиеся принялись быстро копать окопы.

Политрук на минуту зашел обратно в дом, где они ночевали, а потом куда-то ушел. Виктор тоже хотел было уйти, ждать непонятно чего и непонятно зачем как-то не входило в его планы. Он и так потерял кучу времени с этим дурацким ожиданием комбата. Видя, что политрука нигде нет, а значит, некому предъявить ему какие-либо претензии, он быстро пошел по улице к переправе. Однако едва успел пройти десяток шагов, как разорвавшийся неподалеку снаряд резко изменил его планы и заставил забиться обратно в щель.

Как понял Виктор уже потом, обстрел был не то чтобы долгим или сильным. Снаряды рушились нечасто, где-то пару раз в минуту, но взрывы были весьма впечатляющие, резко били по ушам. Куда до них тем минометным минам, под обстрел которых он попал в марте. Эти взрывы раздавались на всей площади станицы, земля вздрагивала, поэтому идти на переправу было страшновато. Он лежал в щели, гадая, куда же упадет очередной снаряд и как скоро это случится. Снаряды исправно взрывались, осколки с визгом разлетались окрест, наконец, время, когда должен упасть очередной чемодан, вроде бы уже вышло, но взрыва все не было. Однако вместо тишины поднялась стрельба, причем стреляли совсем близко, буквально в нескольких метрах. Выглянув из-за дома, Виктор увидел лежащего в мелком окопчике за плетнем красноармейца. Тот вырезал у плетня низ, словно своеобразную бойницу, и теперь неторопливо выпускал пули куда-то в поле. Он был такой не один – слева и справа тоже бахали выстрелы.

От дальнего кукурузного поля, по нескошенной пшенице, перебегали маленькие серые фигурки. Их было очень много, и Виктор не сразу понял, что эти крохотные фигурки, не похожие даже на игрушечных солдатиков – уж больно маленькие, и есть враги. Из-за расстояния они казались совсем не опасными. Что может быть опасного в том, что где-то, метрах в четырехстах, бегут, падают и снова встают малюсенькие серые букашки? Он даже не сразу понял, отчего вдруг посыпались ветки с растущей неподалеку сирени. Лишь когда с плетня посыпалась труха, засвистели пули, а лежащий в окопчике красноармеец резко съежился на дне, Виктор догадался, что в них тоже стреляют.

Резонно полагая, что пуля стену не пробьет, а значит, тут безопаснее, он заскочил обратно в хату. В комнатах уже никого не было, только еще не выветрившийся табачный запах говорил о том, что здесь недавно ночевали наши солдаты. Увидев окно, выходящее в сторону поля, Виктор отдернул занавеску и картинно, словно в кинофильмах, выбил стекло прикладом.

Вид из окна оказался неважный. Росшие перед домом яблони скрывали большую часть обзора, однако в узком видимом секторе он все равно увидел двигающихся короткими перебежками вражеских солдат. Уперев ствол винтовки в подоконник, Виктор начал ловить в прицел их серые силуэты. Получалось плохо. Враги быстро падали, а потом вскакивали в совершенно другом месте, и никак не удавалось прицелиться наверняка. Он расстрелял обойму без всякого видимого результата и немного отодвинулся в сторону, чтобы перезарядиться. Неожиданно, чуть в стороне, что-то глухо стукнуло в стену, и на побелке образовалась крупная рыжая выбоина, заклубилось облачко пыли. Такая же выбоина, только гораздо меньше, украшала и противоположную стену.

«Ни хрена себе не пробивают, – подумал он, испуганно таращась на дыры в стене. – Да они весь дом шьют. Надо отсюда валить».

В эту же секунду окно взорвалось стеклом и щепой, стена задрожала, и комнату моментально заволокло пылью. Мгновенно позабыв про перезарядку, Виктор забился в дальний угол и распластался на полу, пытаясь стать как можно меньше. Снова что-то часто простучало по стене, оглушительно просвистев над головой. Стоящая у окна кровать вздрогнула и немного сдвинулась, лицо и открытые руки обожгло разлетающимся мелким мусором. Через несколько секунд снова что-то глухо стукнуло в стену, а через некоторое время еще. Виктор понял, что идея зайти в хату оказалась не самой лучшей.