Яхромский мост: Крах «Тайфуна»

«Вскоре подъехал Полбин и говорит: командующий фронтом просит разбить мост через канал у города Дмитров. Он сам полетит ведущим, я с Филей – ведомые. Взлетели и пошли бомбить мост. Уже на подлете к цели радист Полбина старшина Масюк, сообщает: отставить задание, приказано работать по запасной цели Степанково. Все это он принял по радио от командования фронта. Отбомбились мы в тот раз по Степанково»[312].

Ф.Т. Демченков действительно получил Героя, но произошло это только в апреле 1942 г. При этом в его биографиях не указывается, что звание присвоено за какой-то конкретный подвиг. Речь идет о боевой работе за предшествующий период. Отмечается наличие 146 боевых вылетов к декабрю 1941 г.[313] Вряд ли штурман забыл упомянуть вылет (если он был), за который его командир получил столь высокую награду. Всякое успешное бомбометание – это достижение штурмана, ведь в момент атаки именно он становится командиром экипажа.

Оставался еще один мост через канал напротив Дмитрова. Утром 29 ноября вблизи него собрались три генерала, чтобы принять окончательное решение. По свидетельству Д.Д. Лелюшенко он сам был противником уничтожения объекта, а оппонировал ему И.П. Галицкий, ссылаясь на указания Ставки. В.И. Кузнецов, в основном, молчал и выслушивал аргументы собеседников. Поскольку мы знаем, что в дальнейшем 1-я УдА прилагала свои основные усилия в районе Яхромы и южнее, мост напротив Дмитрова был действительно не очень важен и даже опасен в случае внезапных контратак врага. Поэтому аргументы генерала Лелюшенко кажутся не очень весомыми и попахивают авантюрой. В тот час план-карта контрудара Западного фронта под Москвой еще не легла на стол к Верховному Главнокомандующему и то, что контрнаступление начнется через неделю никто не знал. Поэтому утверждение Д.Д. Лелюшенко о том, что он уже тогда называл срок в 5–6 дней до наступления, явно не соответствует действительности. Далее он пишет:

«Желая придать Кузнецову больше уверенности, я предложил ему оставить на плацдарме до момента перехода в контрнаступление подразделения 30-й армии с условием возврата в ходе наступления…

На дмитровском плацдарме было оставлено два батальона 107-й мотострелковой дивизии с артиллерийским усилением и взводом танков КВ из 8-й танковой бригады. Танки вкопали около моста как доты. Бойцы получили приказ не пропустить на мост ни одной вражеской боевой машины»[314].

Взорванный мост через канал в Дмитрове.

То, что разговор такого содержания имел место, подтверждает и генерал И.П. Галицкий (правда он считает, что это происходило 28 ноября). Он же сообщает о выделении танков (но только двух) для обеспечения работ по взрыву. Ведь согласно сводке Генштаба, в этот день 58-я тд, 21-я и 8-я тбр, 107-я мед находились уже на восточном берегу канала [315]. Затем количество танков, участвующих в охране моста, уменьшилось до одного (из 8-й тбр), которым командовал Н.А. Бех, оставивший воспоминания об этом эпизоде. Его машина находилась в ремонте, и после того, как полученные в боях повреждения были исправлены, отправилась догонять остальные части бригады по указанному заранее маршруту, но покинуть Дмитров не успела.