Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии

Алексей Гольденвейзер вспоминал: «В 1935 году, когда гестапо закрыло Союз русских евреев в Германии, я ездил в Париж для свидания с Я<ковом> Л<ьвовичем> Тейтелем и предложил ему основать в Париже Комитет помощи русским евреям в Германии. Яков Львович со свойственным ему жаром ухватился за эту мысль. Было созвано собрание (на квартире <К> <М> Аптера), и после моего доклада о положении в Берлине комитет был основан»673Руководителем Парижского комитета стал юрист и присяжный поверенный А. И. Лурье, многолетний соратник Якова Львовича по общественной работе в Берлине, переехавший в Париж в 1923-м. Гольденвейзер написал позднее: «Главным, почти единственным сборщиком средств для этого комитета был 85-летний Тейтель. В течение шести лет, со дня своего выезда из Германии и до дня своей смерти, Яков Львович посвящал всю свою неослабевающую энергию сборам средств на помощь и на эвакуацию русско-еврейских беженцев из Германии… Он собирал их в Париже, ездил в Лондон, хлопотал о субсидиях»674Самым дорогим для этого человека была возможность оказать помощь его подопечным организациям и людям в Германии, о чем он тут же информировал близких друзей. Так, в письме Альфреду Клее в Берлин, в декабре 1936-го, Тейтель сообщил, что на следующий, 1937-й, год от Еврейского колонизационного общества получена субсидия в 31 000 франков675.

Алексей Гольденвейзер, оба брата которого – Александр (1880–1940) и Эммануил (1883–1953) – давно уже проживали в США, также покинул Берлин. В декабре 1937 года вместе с женой, Евгенией Львовной, он выехал через Францию в Вашингтон. Деятельность Союза русских евреев в Германии после его закрытия продолжилась нелегально. Так из письма А. Гольденвейзера, находящегося в Париже по дороге из Германии в США, к В. К. Мельникову в Ниццу от 15 декабря 1937 года узнаем: «Вчера приехал в Париж… Все оставленные у меня Ваши деньги я, конечно, передал Л<ьву> М<оисеевичу> Зайцеву… Это была сумма, которую Вы мне передали нелегально и которую я нелегально хранил. Писать об этом из Германии значительно рискованно и для Вас, и для меня. Я передал Зайцеву оставшиеся из переданных Вами 100 Мк»676Русско-еврейская колония покидала Германию. В Ригу уехали историк Симон Дубнов и публицист Г. А. Ландау. Большинство друзей Тейтеля и членов Союза русских евреев перебралось в США.

Приехав в США, Гольденвейзер, как и многие другие эмигранты, занят поисками работы, характеризуя свое состояние в дневнике, как: «…ни к чему не мог пристроиться и не имею даже надежд на близкое устройство»677Он ведет интенсивную переписку с бывшими коллегами, берлинцами, знакомыми и родственниками. Его корреспонденты заняты поиском возможностей для эмиграции из Берлина. И Гольденвейзер снова оказывается на посту пусть и не официального, но юридического советника для многих беженцев.

Начало 1938 года и тяжелые предчувствия грядущего года в своем письме к А. Гольденвейзеру с присущим эмигрантским юмором описывает берлинский артист А. А. Мурский678: