Яков. Воспоминания (СИ)

— Да личные письма я и так бы ей отдал, она не могла этого не понимать, — с досадой сказал я ему. — А из-за любовных писем размахивать пистолетом — это…

— Просто нелепо, — подсказал Антон Андреич.

— Анна Викторовна, — спросил он, — скажите, как Вам удалось найти ключ? Я обыскал здесь все и безрезультатно.

Анна повернулась и подарила ему знакомый взгляд, тот самый, который так часто доставался мне, когда я вновь и вновь отрицал существование духов и их помощь. Коробейников заметно смутился, живо напомнив мне меня самого прежнего.

— Элис неизвестно где, — сказал я, отвлекая себя от воспоминаний, — но с утра она могла быть здесь и убить князя.

— Князя мог убить кто угодно, — сердито ответила Анна, недовольная моей версией.

— Да, это так, — согласился с ней Антон Андреич.

— Жан Лассаль, например, — предложил я еще одну версию, — но где он, теперь неизвестно.

В этот момент раздался отчаянный женский крик. Мы все втроем повернулись к дверям.

— Анна Викторовна, — сказал я, обнимая ее за плечи и усаживая на стул, — здесь оставайтесь.

Она заглянула мне в глаза умоляющим испуганным взглядом, в котором я отчетливо прочитал ее страх за меня и просьбу поберечься. И послушно осталась сидеть, не желая мне мешать. Сердце на мгновение замерло от нежности и благодарности, но слушать его было некогда, где-то в доме скрывался убийца.

Мы с Коробейниковым, прикрывая друг друга, осторожно пошли в ту сторону, откуда донесся крик.

— В лакейскую? — спросил я.

— Нет, — отозвался шепотом Антон Андреич. — Мне показалось, это горничная. Туда!

Шаг за шагом, поворот за поворотом мы дошли до лестницы. Теперь куда? Вверх на второй этаж или вниз в буфетную? Разделяться не хотелось бы. Коробейников встал так, чтобы просматривать лестницу наверх, пытаясь заглянуть в следующий пролет, а я спустился к буфетной, стараясь не терять его из виду. Впрочем, одного взгляда в дверной проем хватило. На полу лежало женское тело.

— Антон Андреич, — позвал я негромко.

Мы прошли в буфетную, и Коробейников опустился на колено возле лежащей горничной, пытаясь нащупать пульс. Тщетно, разумеется. Лассаль осечек не допускал. Он убил девушку точно так же, как когда-то горничную в гостинице, одним движением. Как она закричать-то успела?

— Мертва, — сказал Антон Андреич расстроенно.

— Черт возьми, — отозвался я. — Где лакей?

Лакей, видимо, услышавший мой голос, вошел в буфетную и замер в ужасе, глядя на тело на полу.

— Ох, ты! — проговорил он потрясенно. — Боже ж мой!

— Ты где был? — спросил я его.

— На кухне, — заикаясь от страха, ответил лакей. И вдруг, упав передо мной на колени и цепляясь за мой сюртук, заорал в голос: — Ваше высокоблагородие, заберите меня в тюрьму!

— Не пойму я, ты что, в убийстве признаешься? — спросил я его.

— Нет-нет! — ответил он, по-прежнему не вставая и цепляясь за меня. — Я никого не убивал! Заберите меня отсюда!

— Да прекрати ты, — прикрикнул я, чтобы привести его в себя. — Встань!

Лакей поднялся с колен, но вид по-прежнему имел самый что ни на есть перепуганный.

— Когда в последний раз видел Жана Лассаля? — спросил я его.

— Лассаля? Несколько дней он не появлялся, — поведал слуга. — Да он как привидение шастает, то ли был, то ли не был. Заберите меня! — проговорил он, снова явно впадая в истерику. — Ничего больше здесь не скажу!

— В участке говорить будешь?

— В участке буду, только в камере!

— Антон Андреич, забирайте его, — велел я, — допросите сразу. А если будет отпираться, на улицу его.

— Ступай, — велел лакею мрачный Коробейников, понявший уже, что спать ему сегодня вряд ли придется.

— Да, и за телом пришлите, — напомнил я ему.

Антон Андреич взглянул на мертвую горничную, помрачнел еще сильнее и вышел, согласно кивнув.

Анна Викторовна ждала меня в кабинете. И, судя по тому, что я слышал ее голос, снова беседовала с духом Разумовского. Впрочем, при виде меня она встрепенулась радостно, забыв про потустороннее общение. Жаль только, что мои новости вряд ли могли ее обрадовать.

— Горничная убита, — сказал я и сам почувствовал, насколько устало прозвучал мой голос.

Я и в самом деле устал безмерно за сегодняшний долгий и суматошный день. И при этом не продвинулся к разгадке смерти князя ни на шаг.

— Это никогда не кончится, — сказала Анна Викторовна со слезами в голосе.

Да нет, кончится. И довольно скоро. Вопрос только в том, чем именно.

— Возможно, она что-то знала, — сказал я, — и убийца князя решил проблему таким способом.

— Кто еще в доме? — спросила Анна Викторовна, беспокоясь, видимо, как бы не появилась еще одна случайная жертва.

— Да практически никого, кроме сиделки, — ответил я, устало опускаясь в кресло. — Князь все еще здесь?

— Да, — покосилась Анна в сторону кресла, стоящего у стола.

— Вы спросите у него, — попросил я, — почему он назначил дуэль со мной и встречу с Элис в одно и то же время. Хотел убить меня и бросить тень подозрения на Элис или наоборот?

— Он слышит, — ответила Анна Викторовна, глядя на кресло, — но молчит.

— Нечего ему сказать, — усмехнулся я. — Упрямится. Кажется, раньше Ваши подозреваемые были сговорчивее.