Якутские мифы - Саха θс-номохторо

Если хочешь навредить шаману, то надо принести лоскуток материи из одежды недавно родившей женщины или беременной и привязать к шаманскому плащу, подойдя к нему сзади во время камлания. Тогда внезапно может сорваться с его плаща круглая железная привеска (кюсэнэ). У шамана же могло тут же начаться сильное кровотечение из носа и через рот, приводящее к смерти.

Со слов Никиты Алексеевича Парфенова, более 60 лет, Юондяйинский наслег Сунтарского района. Записал Н.А. Алексеев 4 октября 1965 г. АЯФ СО АН СССР, ф. 5, on. 1, д. 572, с. 54.

191. О вражде Биэстээх Бочооха с шаманом Сынгаага Суох

Во времена Биэстээх Бочооха[201] в Хачикате в устье реки Ботама проживал один знаменитый шаман, имя которого не произносилось всуе. Где он родился, вырос, как стал шаманом, никто не знал, и откуда он прибыл в это место и поселился, тоже неизвестно. Даже если посмотреть на его внешность, он чудовище был, говорят, не похожий на всех людей. Он был с выпяченной грудью, вздутым животом, раскоряченными кривыми ногами, с горбом, что поклажа на спине, с покатыми плечами, низким лбом, черными густыми бровями, длинными поседевшими волосами, широкоскулым лицом, выдающимся вперед подбородком, неровными кривыми зубами, толстыми мясистыми губами, безбородым, как старуха. У него были раскосые черные глаза с быстрым, пронизывающим человека взглядом. Когда он зевал перед камланием, то рот его раскрывался, говорят, до самых оснований ушей. Когда он, камлая и распевая, вселял в себя своих сильных божеств и начинал прыгать и плясать, то про него можно было сказать, что это действительно человек-ябяясы. Высоко запрокинув голову, поводя белками обоих глаз, начинал беспрерывно заклинать и исступленно распевать, угрожая показать настоящих живых медведей и волков, а у людей пробегала дрожь по телу, волосы становились дыбом, таким страшным был, оказывается, этот шаман.

Почему же Биэстээх Бочоох стал враждовать с этим шаманом? Биэстээх Бочоох, будучи человеком бедным, занимался тем, что зимой ставил на зайцев петли и самострелы. Попавших в петли и самострелы зайцев стал обходить и расклевывать ворон. Он думал, что, видимо, шаман намеренно посылает ворона на его добычу. Хотя Биэстээх Бочоох сердился на это, но не было в его мыслях тогда, чтобы побить или убить шамана.

Однажды Биэстээх Бочоох пошел осматривать свои петли и самострелы, к нему в дом приехал шаман. Невестка Биэстээх Бочооха ничем не угостила шамана. Когда шаман ушел от них, посетил одних жителей и рассказал, что семья Биэстээх Бочооха его ничем не угостила, и погрозился за это всех их посадить на середину лужи из свежей крови, и это стало известно Биэстээх Бочооху. Вскоре после этого, внезапно заболев, умер трехлетний внук Биэстээх Бочооха. Биэстээх Бочоох, раньше питавший вражду к шаману, теперь, подумав, что это шаман съел его внука, повел открытую борьбу с ним.

Однажды Биэстээх Бочоох случайно зашел к одним жителям, где сидел шаман, приглашенный камлать, и вырвал у шамана нижнюю его челюсть. На место вырванной челюсти шаман вставил себе телячью челюсть. С тех пор шамана стали называть Торбос Сынгаахтаах (С телячьей Челюстью). Он только иногда во время камлания стал вдруг ни с того ни с сего мычать подобно теленку.

Однажды Биэстээх Бочоох, встретив шамана, вырвал у него левый глаз. Шаман вместо потерянного глаза вставил себе собачий глаз. С этого времени у шамана стали глаза разными: правый — черный, а левый — карий; в отличие от людей, когда он бывал в гостях, то его левый глаз косился на обрезки от подошвы, если в это время женщина шила торбосы. Каждый раз, когда шаман камлал у жителей, он стал проклинать Биэстээх Бочооха, грозиться съесть его, причитать, плакать. Но так как он ничего не мог поделать с ним (Биэстээх Бочоохом), он стал проклинать его потомство.

Ну а Биэстээх Бочоох-удалец и внимания не обращал на всю возню и проклятия шамана: «Телячий бесенок, что со мной сделают его абаасы. Разве сильного' абаасы одолеет. Если придет его абаасы, я раздавлю его голыми руками», — говорил он. Однажды Биэстээх Бочоох встретил шамана на острове и убил, оторвав ему голову, затем его труп сжег и пепел его костей бросил в воду и размешал деревом с корневищем. Но этот шаман имел, оказывается, предопределение воскреснуть один раз, поэтому, воскреснув, снова стал камлать[202].