Ямата-но Орочи

Какое отношение было бы к Итачи? Какие требования были бы к нему? Хината права, будь Орочимару всего лишь шиноби, всего лишь Каге или даже Дайкаге, то это Итачи смог бы пережить. Но его отец не ниндзя. Он тот, кто изменил мир, выбил из лап смерти тысячи и тысячи жизней, принес с собой идею, обуявшую сотни тысяч умов и душ. Он шиноби, он правитель, он ками. А его сын - простой человек. Это не понимают Саске и Тацуко. Но это понимает Итачи. Тот момент, когда он понял, чьим сыном является, первая их встреча, оставили неизгладимое впечатление.

Итачи не мог стать ками и сравниться с отцом. Интересно, как бы тогда давили на него, знай все об этом? Наваки бы, наверное, испытал бы облегчение.

Впрочем, Наваки все же испытал облегчение. Уже когда утренняя прохлада пробиралась в палатку, Итачи умывался ледяной водой, быстро сгоняя остатки сна. Хоть этот год отличался теплой осенью и зимой, не видно было ни снега, ни даже намека на заморозки, но ночи были свежими. И с утра хотелось побыстрее оказаться у костра с миской горячей еды.

— Слушай, Итачи, костер бы развести, — как будто невзначай подошел к Учиха Наваки. — Розжиг бы мне. Помнится, вчера у тебя свиток был один. Мы тут подумали, что он очень кстати сейчас будет. Холодно уж очень.

— Бумагу изводить на такую ерунду глупо, Наваки, — хмыкнув, заметил Итачи, доставая из кармана разгрузки свиток.

— Ну, что поделать, — принимая написанное вчера на эмоциях письмо, неловко пожал плечами Сенджу. — Вечером жарко было, сейчас холодно. Писать на бумаге всякую ерунду, никому не нужную — оно всяко глупее, чем добрый костер развести да погреться у него.

— Понимаю, — кивнул Итачи. — Обращайся тогда, если что.

Глава 10. Новые корни, новые листья

25 февраля 60 года от начала Эпохи Какурезато

Ветви огромного дерева шелестели распускающейся листвой в порывах неспокойного, влажного и холодного весеннего ветра. Мне сложно было сказать, к какому виду оно относится, к какому отделу. И к отделу ли? Может, к типу. Согласно последней запомненной мною в прошлой жизни классификации живых организмов, царства в зоологии делились на типы, а в ботанике — на отделы. Но в случае с этим деревом я не уверен даже в том, к какому царству оно относится. Например, клетки имеют клеточную стенку, что у животных не случается, но стенка эта белковая, как у некоторых архей, а не полисахаридная, как у тех же растений или грибов, и возникающая лишь в определенных условиях.

Внешне дерево похоже на вяз какой-нибудь, листья складчатые, словно гофрированные, но это совершенно ни о чем не говорит. Его можно, наверное, назвать чахлым саженцем Шинджу, потому что выросло оно из разросшихся клеток владельца Мокутона. Одна большая раковая опухоль. Но в виде дерева. Живой памятник моему клону. Гигантская, раскидистая крона, широченный ствол, обхватом метров в пять — натуральный гигант, который, кажется, не остановился в своем росте. Для меня это был любопытный феномен последствия смерти организма, носителя кеккей генкай Мокутона. Давно подозревал, что Хашираму не смогли найти, просто потому что он превратился в дерево. Учитывая размеры выросшего вокруг Охеми экземпляра, надо полагать, из Первого Хокаге тоже не кустик появился.

Дерево деревни Водопада? Не исключено. Или Дерево Жизни в деревне возле Хрустальной пещеры, в которой был заточен Кагебоши? Учитывая, что деревце в Водопаде старое, о нем упоминалось еще до рождения Хаширамы, а Кагебоши — та еще паскудная и хитрая тварь, то Хокаге при определенной доле невезения мог стать его жертвой. С другой стороны, Первый был не первым обладателем Мокутона, так что и Водопад мог образоваться вокруг чьей-то могилы. Асуры, например.

Любопытная идея. Любопытно еще и то, что Дерево в Такигакуре производит Воду Героев, мощнейший стимулятор для шиноби, способный увеличить их чакру, но со смертельными побочными эффектами. Листья Дерева Жизни же способны исцелять почти любую болезнь, но растут очень медленно. А есть ли какие-то чудесные свойства у этого дерева? Интересный вопрос, и об ответе на него я даже догадываюсь, но подобные отвлеченные мысли при виде выросшего после смерти Охеми лесного гиганта возникали только у меня. Для многих он стал значить больше, чем того заслуживал.

— Охеми, — едва слышно прошептала Анко, протянув руку к шершавой коре, но боясь к ней прикоснуться, словно остановленная обвитой вокруг ствола веревкой.

Пока шла война шиноби, мирные жители пытались жить своей обычной жизнью, если это позволяли обстоятельства. Мое сражение, по счастью, почти не задело установленного на вершине холма святилища, но это не помешало местным его доработать, присовокупив к небольшой статуэтке Тендзё но Шинсена еще и появившееся возле него дерево, обнеся его толстенной шименавой. Добросовестно выкрашенной в недешевый пурпурный цвет — все согласно канонам Рюджинкё.